Геополитическая концепция истории России П. Н. Савицкого

Фактическим материалом для анализа советской действительности Савицкому служила научная литература из СССР, которую он доставал из серии «Международных книг из Москвы» через издательство «Петро-Полис»[857]. Ссылки на данные советской естественной и исторической науки, которыми пестрили его исследования, должны были привлекать их «потенциальных» читателей, «лиц, работающих в СССР в пределах экономики и политики»[858]. Но освещение этих данных «в евразийской точке зрения» означало следующий подход: «не русская революция должна быть втиснута в марксистскую схему, а марксистская схема должна быть идейно расширена до совпадения ее с заданиями русской революции»[859]. То есть это предполагало определенную идеологическую установку в выводах-прогнозах.

Претендуя на обоснованность и объективность прогностической функции своей теории, подчеркивая, что «основным научным и философским методом ее являлось выделение «фактов-пророчеств»»[860], Савицкий исказил смысл научного планирования, игравшего для периода 20-30-х годов очень большую роль, особенно для нашей страны. Если советские ученые (в том числе и Н. Д. Кондратьев) при построении научных прогнозов руководствовались принципом «управлять – значит предвидеть», то П. Н. Савицкий в поисках своих «фактов-пророчеств» следовал иной логике «предвидеть, чтобы управлять».

Евразийское «предвидение» было подчинено политическим целям «идеократического» масонства, которое, действуя по тактике, определенной Савицким: «влить новое вино евразийства и старые мехи марксизма»[861], должно было просто заменить своими людьми верхушку компартии, назвав ее Евразийской, ничего не меняя в режиме. Поэтому политическая и социально-экономическая организация СССР в середине 20-х – 30-е гг. вызывала у Савицкого одобрение и расценивалась как позитивный исторический опыт. Причем, стремясь обосновать, что политическая форма, найденная коммунистами, «самая гибкая и совершенная» для осуществления евразийской идеи и что сильный партийный аппарат, да и государство, не развалится при проведении «перегруппировки внутри правящего слоя», «главный евразиец», ненавидящий «коммунистический шабаш», в своих суждениях следовал логике «генерального плана», то положительно отзывался о «сплошной коллективизации», то, вслед за Сталиным, клеймил ее «перегибы».

При помощи методологии «историко-географического синтеза» евразийский политик мог объяснить в нужном ключе любой процесс. Апеллируя к географии, он отсылал к истории, а географический детерминизм подменял особым ее (истории) прочтением. Так, успех Октябрьской революции, первых «пятилетних планов» объяснялся Савицким географически – «отрезанностью России от всей окружающей среды» и историческим стремлением ее «действеннее осознать себя как особый мир»[862].

Получалось, что пространство «метафизически» само моделирует свою внутреннюю политику и даже хозяйственное развитие.

Оформленная в «научные» термины геополитического знания, украшенная данными естественных наук и историческими фактами, его концепция, с одной стороны, претендовала на объективность, с другой – на «самобытность», «почвенность». По этому поводу П. Н. Милюков отмечал: «Наука, которой они (евразийцы – А. М.) пользуются, очень редко есть настоящая наука. Большей частью это подбор для заданной цели учений, давно потерявших право гражданства в науке»[863].

В этой связи центральный компонент всей геософии П. Н. Савицкого – учение об абстрактно-историческом месторазвитии следует рассматривать также как идеологическое средство. С его помощью обосновывалась неизбежность (в силу относительного постоянства географического фактора) обретения Россией имперского статуса и национального перерождения советской власти (в силу непреложности геополитических закономерностей исторического развития «географического организма»). При этом само государство рассматривалось не более как процесс в истории «одухотворенного ландшафта». И если в западной империалистической геополитике подобные органицистские теории служили обоснованием для экспансии, были направлены вовне, то, согласно концепции Савицкого, «историческая необходимость» собирает и созидает внутреннее пространство бывшей Российской Империи, она направлена вовнутрь. Здесь сказалось влияние русской геополитической традиции, в большей степени, славянофильской и почвеннической, направленной на изучение «телосложения» империи.

В этом отношении геополитика Савицкого помогла создать имперскую модель русской истории, укорененную в прошлом и привязанную к объективным данным естественных наук, что придавало всей концепции внешне весьма содержательный вид. Используя историко-географическую категорию «месторазвитие» Савицкий пытался доказать, что преемственность внешнеполитических форм Российской империи в государственном теле СССР обусловливала и преемственность внутриполитической и экономической ее организации.