Геополитика постмодерна

Но не стоит забывать: процесс разложения может быть комфортным, приятным и уютным; он может приносить прибыль, приносить удовольствие, порождать галлюцинативное очарование... Процесс греха, грехопадения, разврата может доставлять наслаждение и удовольствие. Когда мы приходим от более высокого уровня энергии и организации на менее высокие, высвобождаются огромные силы, колоссальный потенциал. Это и есть наслаждение от греха, в этом и состоит привлекательность грехопадения, здесь кроется фасцинация коррупции, удаль воровства, дерзость разрушения, сладость распада. И эта энергия распада является комфортной и прибыльной для тех, кто отождествляется с этим процессом. Также грехопадение является захватывающим мероприятием: освобождаются высокие напряжения, скрытые токи, которые вызывают острое эфемерное наслаждение. Россия и ее экономика сегодня энтропируют. Скольжение в бездну не очень заметно, чувствуется лишь головокружение...

Идеократия – это, напротив, движение к здоровью, к существованию, к жизни, но оно требует колоссальных усилий, затрат, аскезы, сопротивления силам тяготения. Идеократия – это социально-политическая и экономическая негэнтропия. Поддерживание порядка в любой системе – это огромные затраты энергии для того, чтобы эта система держалась.

Но наше общество не готово к новому идеократическому мероприятию, а раз так, то оно обречено на уничтожение, распад, разложение, энтропию. Россия не выстоит при нынешнем положении дел. Россия сегодня – это просто некая территория, откуда берут нефть и газ и впаривают в эфир обезумевших Петросянов. Это только территория с сероводородами; это уже не страна, это не государство, это некий фантом.

Я переживаю это с огромной болью, потому что я на другой стороне, стороне порядка, организации, на стороне жизни, на стороне идеократии. Но силы танатоса, разложения и греха – в том числе и в экономике (ведь экономика – это некий показатель, выражение более глубоких социально-политических установок) – сегодня преобладают. Никаких перспектив у России при продолжении нынешнего экономического курса нет, даже и курса никакого нет. Сменится правительство – ничего не изменится, можно сменить президента – тоже ничего не изменится. Вопрос только в том, будет или нет идеократическая революция фанатиков. Я в ней жизненно заинтересован, я считаю, что это единственный выход и единственное благо. Но при этом я вынужден констатировать, что объективных предпосылок для того, чтобы это произошло, пока нет.

Вот такая трагическая ситуация. Без этого мы исчезнем, хотя это маловероятно. Поэтому я идентифицирую ситуацию как катастрофическую. А то чувство устойчивости, стабильности и успокоенности, которое испытывают политические элиты и зомбированные телемассы, – это вещь эфемерная.

– Но, с другой стороны, распад одного образования неизбежно ведет к появлению на этом месте чего-то нового.