Георгий Жуков: Последний довод короля

План Жукова, который стоил ему должности начальника Генерального штаба Красной армии, заключался в усилении Центрального фронта за счет двух направлений. Фронт оказался под ударом крупной массы немецкой пехоты и требовал немедленной накачки резервами. В случае реализации жуковского плана, во-первых, высвобождались силы за счет ликвидации ельнинского плацдарма и сопутствующего ликвидации сокращения протяженности линии фронта. Во-вторых, необходимые для усиления Центрального фронта соединения высвобождались за счет эвакуации плацдарма на правом берегу Днепра, т.е. сдачи Киева. Политическое руководство СССР в лице И. В. Сталина признало такой вариант решения проблем Центрального фронта недопустимым, и Г. К. Жуков был сменен на Б. М. Шапошникова. Кризис в отношениях между военным и политическим руководством летом 1941 г. имел место не только в Германии, но и в СССР. Г. К. Жуков стал жертвой этого кризиса. Он был понижен в должности до командующего фронтом.

Ельнинский выступ был не просто выдающейся на восток частью советско-германского фронта. Во-первых, в районе Ельни немцами был образован плацдарм на левом берегу Десны. Рубеж любой крупной реки является удобной позицией для построения устойчивого фронта. Плацдарм на занимаемом обороняющемся берегу реки изначально является брешью в линии обороны. Поэтому постоянно повторяющимся сценарием ведения боевых действий во время Второй мировой войны была борьба за плацдармы. Наступающий стремился решительным рывком вперед захватить плацдарм и тем самым не дать обороняющемуся полностью удержать за собой рубеж водной преграды. Понятно, [220] что после сбора на этом рубеже резервов обороняющегося захватывать плацдарм будет вдесятеро труднее. Даже находившийся не в лучшем состоянии вермахт отметился упорной борьбой за Кюстринский плацдарм в феврале – марте 1945 г. Немцы тогда из последних сил провели целый ряд наступлений против захваченных войсками 5-й ударной и 8-й гвардейской армиями плацдармов на западном берегу Одера. Плацдарм, в отличие от полностью сохраненного рубежа реки, поглощает больше сил обороняющегося. Чем он больше и чем длиннее его периметр, тем больше сил на нем можно накопить и тем больше сил нужно для предотвращения его «вскрытия» и дальнейшего наступления с него. Поэтому ликвидация плацдармов наступательными действиями была общим правилом для обоих противником. Во-вторых, Ельня была узлом коммуникаций, что делало ее привлекательной в качестве плацдарма для наступления. С точки зрения обороняющегося, удержание за собой Ельни означало удержание проходящей параллельно фронту рокады.

Отрицание В. Суворовым положительного эффекта от действий Жукова под Ельней идет в двух плоскостях. Первая – это возражения тактического характера: «Но в Ельнинском выступе поначалу была не только пехота, там находилась танковая группа Гудериана, а это – четверть германской танковой мощи. Нет ничего более страшного и глупого, чем бросать пехоту на врытые в землю танки. Танк в обороне – несокрушимая мощь. Над землей возвышается только башня с пушкой и пулеметами. Башня замаскирована. Но даже если маскировка и сорвана, попасть в башню не так просто. И не всякое попадание означает пробоину. Экипаж врытого в землю танка имеет мощное вооружение, хорошую оптику, он прикрыт броней. Бегущая в поле пехота Жукова, – лакомая цель. И наступающий танк для врытого в [221] землю танка – желанная и легкая цель»{85}. Вся танковая группа Гудериана в Ельнинском выступе – это просто ненаучная фантастика. На ельнинском плацдарме первоначально находился в лучшем случае один XXXXVI моторизованный корпус 2-й танковой группы. Так что под Ельней было в лучшем случае 10% «германской танковой мощи» в расчете на дивизии и всего одна танковая дивизия – 10-я. Позднее подвижные соединения Гудериана были заменены подошедшей с запада пехотой, и к моменту решительного штурма Ельнинского выступа там были только пехотные дивизии.