Гепард

– Хорошо, я помогу тебе, – проговорил Кропоткин. – Слушай внимательно. Я не буду повторять. Ничего не отрицай, только поверни все в другое русло. Расскажи, как тебя насиловал Корзин, как избивал. Придумай что-нибудь о шантаже. У тебя хорошая «фантазия». Но запомни. Акцент делаешь на том, что ты не помнишь, как все произошло. У тебя было временное помешательство. Ты была невменяема. Запомнила? Ты не помнишь, как выбралась из ямы, как убивала, как шла домой. Ты была невменяема. Отец достанет тебе справку о том, что у тебя неуравновешенная психика и тебя нельзя нервировать. Поняла? Ты защищала свою жизнь и была невменяема – это основа твоих ответов. Нажми на отца, он подкупит кого нужно. Кого – меня это не волнует. Все ясно?

– Почему ты помогаешь мне? – спросила Картова. – Ведь для тебя будет лучше, если я окажусь в тюрьме.

– Если ты попадешь в тюрьму, то уже никогда не вернешься к нормальной человеческой жизни. Зона тебя искалечит, – ответил он. – Я не хочу этого. У тебя есть шанс все исправить. Воспользуйся им. Не искушай Судьбу. Второго шанса я тебе не дам. Поняла? И помни. Ты могла оказаться в могиле вместе с Корзиным. Я спас тебе жизнь. Помни это.

– Я тебя недооценила, – тихо проговорила ученица и отправилась к выходу.

Когда Лена ушла, Кропоткин достал из тайника диктофон и выключил его.

Привычка контролировать себя сработала и сегодня.

8

Картову признали невменяемой во время совершения преступления. Она получила два года. Условно.

9

Свадьба Игоря и Инны прошла без эксцессов.

Глава 13

1

– Я считаю, что Кропоткин не обладает необходимыми навыками в общении с детьми. У него нет преподавательских качеств. Мало того, что он воспитывает убийц, он еще и заигрывает с ученицами. Я считаю, что Кропоткин недостоин звания учителя, – говорила завуч школы, Мясова Любовь Васильевна, большая грузная женщина, с волосами, окрашенными в фиолетовый цвет. Игорь бесшумно зашел в учительскую за журналом и все слышал. Ему уже доводилось общаться с этой женщиной. Она посетила его уроки, по долгу службы, так сказать. Но после ее посещений у него осталось какое-то непонятное чувство тревоги. Что-то смущало. Глаза. Серые водянистые глаза прятались за мощной оправой очков. Что-то в ее облике отталкивало. «Мясо». Эту кличку Кропоткин услышал от учеников. Так прозвали они пятидесятилетнюю женщину с крупными бородавками на подбородке и на кончике носа. Игорь не мог понять, почему, когда эта женщина рядом, он чувствовал себя неспокойно. Зайдя на перемене в учительскую, он увидел широкую спину завуча и тихо присел на край стола.

– Я считаю, что Кропоткина необходимо отстранить от преподавания, – продолжала Мясова.

– А кто его заменит? – спросила директор, словно не замечая Кропоткина.

– Я найду ему замену. Такие, как он, только порочат доброе звание учителя. Ему не место в школе, – с пылом проговорила женщина.

– Вам бы в парламент, Любовь Васильевна, речи толкать. Такой талант пропадает, – улыбнулся Игорь. Мясова вздрогнула и резко развернулась.

– У вас неплохо получается ораторствовать и обвинять кого-то, – перестал улыбаться молодой физрук. – Вы ведь боитесь меня, Любовь Васильевна, не так ли? Вы боитесь сказать мне в глаза и орудуете за моей спиной. То, что вы сейчас сказали, это ваше мнение или вам заплатили, чтобы вы произнесли эти слова?

– Подбирайте выражения, Игорь Андреевич, – холодно сказала женщина.

– Вы считаете, что я недостоин преподавательского звания, а вы – достойны? – продолжал как ни в чем не бывало он. – Вы думаете, вас уважают ученики? Лично я в этом не уверен. Вы на них орете так, что на весь этаж слышно. Хотя на детей кричать вообще запрещено согласно теории педагогики. Вы отбиваете у детей охоту учиться. Да, я воспитываю убийц, с ваших слов. Так вот, Любовь Васильевна, все люди – потенциальные убийцы, даже вы. Вспомните гражданскую или другую войну. Кто воевал? Простые рабочие и крестьяне. Вас припереть к стенке и дать в руки нож, вы тоже станете убийцей. Или трупом, если откажетесь защищаться. А я, к вашему сведению, учу детей как не стать убийцами. Я ответил на ваш вопрос?

– Вы допускаете вольности по отношению к ученицам, – закипая от гнева, проговорила завуч. «За тридцать лет работы в школе еще никто меня так не оскорблял. Ну, я задам этому сопливому щенку», – мрачно думала женщина, пытаясь посмотреть в глаза говорившего.

– Имена, фамилии, где, когда? – быстро спросил Игорь и добавил: – Я не пойму, вы – завуч школы или обыкновенная сплетница? Может быть, вы еще скажете, что я сплю со своими ученицами?

Мясова покраснела от смущения. Она оказалась не готова к такому разговору.

– Я очень люблю спорт, – сказал Кропоткин. – И я хочу, чтобы те, кого учу, тоже полюбили спорт. Это ведь лучше, чем, если школьники будут курить или пить. Не буду скрывать, что мне приятно учить драться. Мне нравится, когда мне улыбаются ученики и ученицы, когда их лица светятся радостью. Мне нравится моя работа. Если вы считаете, что я недостоин звания педагога, то обоснуйте это. Докажите. Поинтеллигентнее нужно работать, Любовь Васильевна.