Гера

– В эту ночь не спала. Но, думаю, компания больше не понадобится.

– Ну, дело ваше…

         Колос отступает к двери, а потом возвращается.

– Вот не скажу, а потом жалеть буду. Вы не согласитесь поужинать со мной – в честь окончания дела, так сказать?

         Она улыбается. Потом  подходит к окну. Смотрит на серое здание дома напротив. Тускло все. Неинтересно. 

– Хотите пригласить на ужин женщину, совершившую кровавое убийство?

– Анна, не говорите глупостей. Я хочу пригласить женщину очень красивую, тонкую, изящную… 

– Только вазу мне в руки не давайте.

– Все шутите. Хотя удар был нешуточный.

– Колеблетесь?

– Нет. Я готов… испытать все.

– Хорошо, – усмехается Аня. – Я тоже готова.

         Что ж… Это просто еще одна формальность – ужин с Колосом, который помог ей отвязаться от дотошных следователей. 

         Он выбирает «Токио» – ресторан очень спокойный, старомодный, но изысканный. Целиком в его манере. Аня, в синем вечернем платье, чувствует себя такой же холодной, как синяя зимняя ночь. Промерзшей насквозь. С робкой-робкой надеждой на весну.

         Он пьет херес. И она тоже что-то глотает, чокается, улыбается, помня о том, что все – ненастоящее и все игра… Колос играет с очень серьезным лицом. Он в прошлом – военный, майор в отставке. И он очень одинок.

– Вы тогда сказали о детях – меня так задело…

– Когда?

         Она не очень хорошо помнит. Помнит, что бросила что-то резкое. Как всегда – то, что подумала, а плавных мыслей у нее не бывает.

– Анна, я…

– Не говорите ничего, – она останавливает его полупьяную готовность «все и начистоту». – Не нужно. Не хочу слышать.

         Может, это задевает его снова: она не хочет задумываться.

– Я знаю, что вы скрываете, Анна…

– Я?

– У вас своя история – очень непрозрачная.

         Аня взглядывает заинтересованно. Похоже, Колос все-таки провел свое личное расследование.

– Я сразу понял, что здесь что-то не так… Вы отослали Костика – едва ли не в истерике, и оставили дверь открытой…

– По-вашему, я сама заманила этого маньяка, чтобы убить его? – кривится Аня.

– Может. Но есть одно «но»: вы не смогли бы нанести удар такой силы даже в состоянии аффекта. У вас очень хрупкие руки…

         Он смотрит на ее полупрозрачные кисти.

– Что еще? – спрашивает она спокойно.

– Еще? Еще вы не хотели обращаться в милицию.

– И какой вывод?

– Думаю, кто-то хотел свести счеты с этим парнем и выловил его на живца.

– Боже, какой бред! Вячеслав, я думаю, вы до сих пор не женаты именно из-за вашей жуткой подозрительности. Одно только непонятно: зачем выгораживали меня перед следователем?..

– Чтобы… жениться на вас.

         Теперь она не улыбается. Ясно, что слегка опьяневший Колос говорит чистую правду. И опьянел он, конечно, не от хереса, а от своих подозрений, от причастности к тайне и от того, что кажется ему опасным. Это влечет его.

         У него приятное лицо отставного военного. Гладкое, чистое, тщательно выбритое, смуглое от загара, слегка блестящее. Он хорош собой, хоть и лысоват. У него умные, хитроватые глаза.

– Слава, не морочьте мне голову, – сдается Аня. – Я в самом деле не имела в виду ничего предосудительного. И тем более – ничего такого не совершала. У меня и в мыслях не было приставать к вам с двусмысленностями.

– А жаль…

         Может, никогда до этого Колос не делал никому серьезного предложения, и Ане искренне жаль, что она не может на его вопрос ответить «так точно!»

         Но ключ от счастья уже почти у нее в руках. Теперь, как никогда раньше, она верит в это и просто ждет окончания всех формальностей. Колос задерживает ее, их прощание длится, его лицо никак не исчезает с горизонта…

         Пока, наконец, она не извиняется и не оставляет его одного за столиком. Выходит и сливается с зимней ночью, и машина сливается с трассой, и квартира сливается с космосом. Все кружится в какой-то воронке хаотичных предчувствий. 

         Она видит вещи словно впервые – телефон, ручку двери, уцелевшую вазу. Ей не страшно в квартире, где недавно произошло убийство. И не холодно.

         Аня ждет человека, который ее спас. Ждет, что он вернется в ее жизнь и объяснит ей, что делать с этой жизнью дальше. У него есть право на это, потому что только он знает правила этой игры.

15. ЯСНОВИДЕНИЕ

         Бывает, что человек ходит по краю пропасти и не может понять, откуда на него веет опасностью. А бывает наоборот – бродит по темному кругу тени и не может ступить под лучи солнца. Аня чувствует, что тень должна рассеяться, но выйти из темного круга – без посторонней помощи – выше ее сил.

         Ждет Влада. Влада ли?

         Или все-таки Герасимова. Ради него она рисковала жизнью, а если он все-таки мертв? Если Шубин просто хотел лишить ее покоя? Мысль парализует мгновенно. Он мертв. Его нет. А она продолжает его ждать…

Даша смотрит на нее печально.

– Анна Михайловна, у вас голова болит?

– Да, Дашенька, немного…

         Вдруг осеняет другая внезапная мысль…

– Даша, а ты не знаешь?

         Но если она спросит об этом у Даши или у Светочки, на нее обрушатся тысячи вопросов, параллелей, комментариев ее неравнодушных коллег…

– Теть Люб, а вы не знаете?..

         Однажды соседка уже пыталась спасти Аню от голодной смерти. И теперь сочувственно качает головой.

– Похудела ты, Анечка…