Гера

– Я беременна! – кричит в трубку и задыхается от счастья. – Доктор сказал, что будет девочка. Я назову ее Анна.

– Не надо...

– Что?

– Как Дарко?

– Дарко работает. Много работает – в отделе продаж в одной фирме. Вместе с моим мужем. Мой муж программист.

– Это очень хорошо.

– А ты нашла своего парня? Того, который звонил в госпиталь?

– Нашла. И снова потеряла.

– Ничего. Так всегда бывает, – говорит Весна. – Человек долго идет к своему счастью. Я долго шла.

         Аня не знает, дойдет ли. И в том ли направлении движется? И если придет, то когда это случится? И не будет ли слишком поздно? Говорят, никогда не поздно почувствовать себя счастливой, но горечь несвоевременности вполне может отравить долгожданное счастье.

         Она снова и снова пытается понять, что же заставляло ее столько раз самой отталкиваться от Герасимова. Стоило ей согласиться – все, о чем она мечтала, стало бы явью. Но этого казалось недостаточно. И чего именно не хватало ей в Герасимове, с которым она даже не была близка, сказать сложно...

         Если только Сашка спасется, если останется жив, если они встретятся, она не будет раздумывать ни секунды. Но теперь слишком много «если»... И в целом – это вряд ли возможно.

         С каждым днем все тягостнее становится ожидание. Сколько, как долго, до каких пор можно ждать? И как долго выдержит ее сердце? Аня смотрит с завистью на каждую беременную женщину, приходящую к ней на прием. Расспрашивает подолгу о самочувствии. И, может быть, потому, что в ее кабинет попадают только обеспеченные пациенты, все беременные кажутся ей счастливыми, самодостаточными, гордыми тем, что являются хранительницами новой жизни. У них счастливые семьи и любящие мужья. О тех, кто перебивается с хлеба на воду, рожает без мужей и надеется только на государственное пособие, Аня ничего не знает. Она видит ясно только одно: в ее годы уже пора иметь собственную семью, а не выспрашивать посторонних женщин об их радостях.

         Тем временем надвигается зима. Город цепенеет от предчувствия мороза, улицы пустеют. Прохожие движутся перебежками – от тепла к теплу. Декабрь выпадает снегом и немного скрашивает пустынность зимнего города. Со второй недели декабря обрушивается сезон гирлянд и елочных украшений – вскоре не остается и следа от холодной мрачности. Расцвеченный и разукрашенный Киев поглощен ожиданием новогодних праздников – таких привычных и таких необычных из года в год. Подарки, елки, свечи, игрушки, фотографии заснеженных деревьев, – все успешно работает на имидж Нового года.

         Каждый Новый год – новый праздник. Новые надежды на новое счастье.

         Аня тоже надеется вместе со всеми. Но ничего не происходит – она встречает праздник в одиночестве. В своей киевской квартире. Без слез. Без радости. Насухую.

         А на Рождество едет к бабушке. И та не знает, что ей делать с таким огромным счастьем – видеть Аню. Аня гостит долго, выслушивает рассказы обо всех соседях, а сама отмалчивается.

– А Герасимовы что? – спрашивает только между прочим.

– Внуков Валя нянчит.

– А Сашка?

– Говорят, убили его.

– Кто... говорит?

– Валентине передал кто-то, мол, за границей убили.

– Не может быть этого!

– Знакомый его какой-то приезжал. Денег привез. И говорит, мол, сына не ждите...

– Когда это было?

– Месяца два назад, – бабушка вздыхает. – Плакала Валентина. Сильно плакала...

18. СТРАХ

         Что-то окончилось навсегда. И нужно жить после этого. Жить заново.

         Вспоминается почему-то Шубин и то, как он привлек ее тогда. Привлек именно тем, что держался так уверенно, так свободно, изысканно и стильно. Вспоминается, как хорошо с ним бывало...

         К весне тело просыпается, пытаясь стряхнуть оковы затянувшейся скорби. Но знакомиться не хочется. Новое знакомство неминуемо повлечет новое разочарование... Шубин, по крайней мере, не оставил неприятного осадка. Даже на прощание он мог высказаться жестче и злее, мог вообще не выбирать выражений, но он остался интеллигентом до конца, не опустился до упреков и выяснения отношений.

         А теперь... она снова, в который раз, оказалась наедине с пришедшей весной. Одна. Совершенно. Абсолютно одна в холодном космосе. Космос всегда холоден к ней. Он с весной не теплеет.

         Апатия захлестывает волнами. Знакомиться... так неприятно. В свои неполные двадцать девять лет Аня – полноценная, самостоятельная личность, много повидавшая и многого достигшая – сама, собственным трудом, в одиночку. Ее финансовой состояние прочно, ее бизнес стабилен, она реализована как специалист. Знакомиться с мужчинами, которые сами ищут в ней опору и поддержку – какой смысл? В Шубине тогда привлекла именно сила, именно его уверенность в себе.

         Ровесники Анны – молодые оболтусы, увлеченные компьютерными играми, футболом и пивом. А те, кто старше, уже женаты, или – того хуже – уже разведены и заняты тем, что меняют женщин. Аня уверена, что на подобные связи даже не стоит тратить времени.

         Иногда она пытается стряхнуть с себя задумчивость и оглядывается по сторонам. Случается это обычно в автомобильных пробках или в супермаркетах. На миг в поле зрения попадают какие-то лица и тут же исчезают.