Геракл

— Царь ничего не хочет знать! — отрезал Копрей. — Отправляйся сейчас же.

Уставший Геракл не посмел ослушаться своего повелителя. Сбросил Геракл медные тушки поверженных Стимфалийских птиц прямо под ноги Копрею, и устало побрел по пыльной дороге туда, откуда только что пришел.

«Эврисфей даже не соизволил посмотреть на результат исполнения его воли! — с грустью думал про себя Геракл. — Похоже, царю просто нравится посылать меня на все более сложные подвиги».

Геракл знал, что у лани с Керинейских гор сильные медные ноги, что ее отличает сообразительность и осторожность. Знал он, что лань принадлежала Артемиде, и что та никому не позволяла прикасаться к своим любимым животным. Понимал Геракл, что просто так ему лань не догнать, поэтому решил он устроить себе тренировку.

Поэтому Геракл принял решение — отправиться в родные Фивы, чтобы как следует подготовиться к охоте. Рад был Амфитрион возвращению сына в отчий дом, а счастье Алкмены невозможно описать. Однако Геракл сразу же приступил к тренировкам. Каждое утро, как только солнце пронизывало горизонт своими лучами, Иолай садился на самого быстрого коня, и заставлял его во всю прыть скакать по долине. Геракл же бежал рядом с конем, крепко держась за его черную гриву. В первый день тренировок он смог так пробежать с конем только один час, во второй день — два часа. Уже очень скоро Геракл смог, не ощущая усталости, голода и жажды, бежать с конем целый день, не останавливаясь ни на минуту. Тогда Геракл понял, что готов встретиться с быстроногой ланью Артемиды. Попрощавшись с родными, отправился Геракл в Аркадию.

* * *

Вот уже три дня и три ночи без движения сидел Геракл в кустах возле бирюзового озера среди Керинейских гор, поросших частыми сосновыми лесами и укутанных снежной шубой. Именно сюда, по рассказам местных жителей, лань приходила на водопой. Третьи сутки провел Геракл, затаившись, поджидая свою осторожную добычу. И вот, на утро четвертого дня, он понял, что ждал не напрасно. Большая, ростом с быка, но очень изящная лань стояла на вершине утеса: ее шкура под рассветным солнцем слепила огненно-рыжими отблесками, рога сверкали ярким золотом, а копыта действительно были словно сделаны из меди. Умные глаза животного внимательно рассматривали окрестности, ушки настороженно двигались. От нетерпения лань переминалась с ноги на ногу.

Наконец, осмотревшись, лань, легко постукивая своими копытами, стала осторожно спускаться к озеру. Геракл бесшумно пополз вокруг озера, стремясь подобраться к животному как можно ближе. Но лань услышала тихий шелест травы, и, повернув свою точеную голову, осмотрела берег. Вдруг взмахнув в воздухе рогами, она понеслась прочь от Геракла по узкой тропе, в глубину рощи.

Лучи солнца, пробивавшиеся сквозь листву деревьев, заиграли на блестящих рогах убегающей лани. Геракл, мгновенно вскочив на ноги, погнался за своей добычей. Деревья мелькали перед его глазами, а ноги едва касались земли. Они пробежали рощу, выбежали на поляну, пересекли ее и оказались в густом лесу, снова появились в поле и снова углубились в заросли — не останавливаясь ни на миг — впереди лань, медные копыта которой звонко опускались на булыжники дорог, и Геракл, который не терял лань из виду ни на секунду. Так, позади остались полсотни деревень и десяток городов. Уже успел солнечный диск снова окутать землю теплом и отбросить на землю две стремительно бегущие тени, а потом с сожалением уйти за горизонт, обнимая землю своими золотистыми лучами, а две фигуры все еще мчались вперед.

Сын Зевса изнемогал от жары, и ему пришлось сначала сбросить с себя тяжелую шкуру льва, повесив ее на ветку древнего ясеня. Потом он сбросил с себя и золотой панцирь, а потом и вовсе остался в набедренной повязке, без оружия и без сандалий. И хотя расстояние между ланью и героем сокращалось, Геракл понимал, что догнать лань практически невозможно.

Когда солнце почти скрылось за линией горизонта, а Геракл еле дышал от стремительного бега, медные копыта лани все так же мерно стучали по земле, несмотря на то, что дорога шла в гору.

Тогда Геракл собрал все силы и ринулся вперед за ланью с такой быстротой, на которую был способен. Еще миг — и он почти схватил животное, но едва протянул он руку к ее золотым рогам, как увидел, что перед ним разверзлась глубокая пропасть. Геракл был уверен, что теперь лань никуда не денется, однако она, словно пущенная из лука стрела, с легкостью перелетела ущелье. Геракл замер от удивления. На другом краю пропасти лань мирно щипала траву, точно с насмешкой поглядывая на своего преследователя своими умными глазами.

Огорченный, Геракл пошел по краю пропасти в обход, понимая, что ему ее не перепрыгнуть. Он старался не выпускать животное из виду. Три дня и три ночи Геракл искал путь, чтобы обойти пропасть и найти следы лани. А потом снова началась погоня. И всякий раз, как только Геракл чувствовал, что почти настиг быстроногую лань, она скрывалась от него, то среди холмов, то в зарослях, то прыгая в глубокие реки с ледяной горной водой.