Геракл без галстука

Античный адвокат Теразини как раз подсчитывал дневную прибыль, раскладывая по кучкам нажитые преступным путем деньги, когда перед ним предстал Геракл. Сразу сообразив, с кем имеет дело, хитрая лисица Эрикс расплылся в улыбке и раскрыл такие объятья, как будто на пороге возникла его родная мама. Он приказал подать домашнее вино, сыр и сладкие сухарики каттучини, извиняясь при этом, что не может, как полагается в Италии, предложить к столу помидоры, так как их еще не завезли из еще не открытой Южной Америки.

— Ваши слова справедливы. — Дон Эрикс выслушал требование гостя вернуть быка и задумчиво покачал в бокале молодое вино. — Но поймите и вы меня. Я здесь уважаемый человек. Все знают, что попавшее ко мне в руки из них уже не выходит. Если я верну вам быка, мой авторитет пошатнется. Люди начнут думать, что силы мои уже не те, что я сдал и со мной можно спорить. Один за другим начнут появляться молодые выскочки, желающие испробовать на прочность мою власть. Разве я могу это допустить?

Эрикс поставил бокал на столик и повернулся к стоящему у дверей Гераклу.

— Вы сами видите, вернуть вам быка я не в состоянии. Но зато в состоянии предложить компенсацию за него. Доля в игорном бизнесе в Палермо, четверть доходов от девочек в туристическом квартале и право участвовать на паях в строительстве отелей на южном берегу острова. Это хорошая цена. Такой человек в моем доме — большая честь для меня, и нельзя, чтобы он ушел обиженным.

Поняв главное и не тратя время на выслушивание дальнейших разглагольствований, Геракл рывком поднял Эрикса над головой, подержал секунду и выпустил из рук с шагом вперед, как тяжелоатлет штангу после крика: «Вес взят». Уроненным в результате этого оказался не только престиж, но и непосредственно тело сицилийского дона. Ударившись о мраморный пол беседки, крестный отец успел лишь прошептать вошедшее в легенду «мафия бессмертна», после чего скоропостижно скончался.

Дальнейшая хроника пребывания Геракла на Сицилии скучна, как последние две минуты традиционного боевика империи грез, когда злодей наказан, а бесстрашный поборник добра получает причитающуюся по праву награду. Герой выгнал с Эриксова скотного двора своего блудного четвероногого — что не вызвало возражений ни у кого из окружающих — и, форсировав в обратном направлении Мессинский пролив, вернул неблагодарную скотину в лоно родного коллектива. После чего стадо под управлением уже окончательно свыкшегося с должностью скотоводца супермена двинулось на север, искать правильную дорогу в Грецию.

Аппенинский «сапожок» был пройден еще раз, только теперь уже от каблука к голенищу и по Адриатическому краю. Один за другим перед героем сменились Пескара, Анкона, Сан-Марино, Римини, Венеция и множество прочих славных местечек, насладиться красотами которых в полном объеме герою мешали скотские выходки его подопечных. Но, несмотря на неоднократные коровьи попытки сбежать, свалиться в море, сцепиться с диким зверьем и даже околеть от неизвестной болезни, контингент был доставлен к выходу с полуострова в том же составе, что и ко входу.

Поворот не туда отнял у Геракла полгода. Дважды пройдя Италию насквозь, герой, наконец, с облегчением покинул ее, оставив этим путешествием местным жителям возможность украсить пейзаж двумя памятниками подвигам иностранца и право ворчать, что стада туристов с незапамятных времен шастают по их чудесной стране, сами не зная зачем.

Много лет спустя путешествие, совершенное Гераклом в его коровьем походе, станет голубой мечтой любого туриста. Вслед за Испанией и Италией неутомимый грек прошел по побережью Словении, Хорватии, Сербии и Черногории. Одним словом посетил все те страны, что на рекламных щитах в метро называют раем на земле. И, хотя уровень отелей II века до нашей эры оставлял желать много лучшего, море, солнце и парное молоко при каждом приеме пищи сделали турне героя более чем приятным. До той поры, пока в дело вновь не вмешалась Гера.

Чертова баба, убедившись, что ее затея в очередной раз провалилась, с отчаяния схватилась за чисто большевистскую тактику, кратко сформулированную в ленинском тезисе «Чем хуже, тем лучше». Выбирая между выгодой и престижем, олимпийская склочница без колебаний предпочла второе, в жертву которому были принесены не только результаты супердальнего похода Геракла, но и спокойный сон всех фермеров Земли вплоть до наших дней.

Однажды утром уже в двух шагах от дома — на месте современной Албании — герой обнаружил, что с его буренками что-то на так. Обычно флегматичные и равнодушные ко всему, кроме травы и кнута, они с самого восхода забегали, как муравьи перед грозой.

«Какая-то нездоровая суета!» — подумал Геракл и был абсолютно прав.