Геракл

Было то в давние времена, когда люди, подобно диким зверям, прятались в норы, кутаясь в шкуры. Не было у них ни крова, ни жилища. Обросшие и грязные, бродили людские стада по лесам и пустыням. Таились в горных пещерах, дрожа по ночам от страха и холода. Пищей им служили ягоды, коренья да сырое мясо, которое люди добывали примитивными ловушками, да своими руками. Злобное и лютое то было время: за лучший кусок или более здоровую женщину бились насмерть — и немало народа полегло в глупых стычках. А еще больше погибало от когтей и клыков хищных тварей что в темноте подкрадывались к убежищу, не дававшему безопасность, и утаскивали беззащитную добычу.

Но еще хуже пришлось, когда с гор поползли ледники, сея своим ледяным дыханием смерть. И много народа погибло, замерзнув насмерть. Засыпало вечером людское племя, подобрав под себя жалкие лохмотья. А утром не могли люди оторвать от намерзшей земли спаянное ледяной коркой тело, пока не поднималось солнце, и тускло хмурясь на землю, растапливало ледовый саван. Но не все и тогда могли размять отекшие члены — многие засыпали навечно. Других била мелкая мерзкая дрожь, хотя само тело пылало смертельной лихорадкой.

Снега укрыли равнины. Мелкие твари и быстроногие козы уходили дальше на юг, лишившись корма, раня копыта в старании пробить ледяную корку и пытаясь добыть из-под наста заиндевелые травы, лишенные живительной силы.

Совсем обнищали и озверели людские племена. Не брезговали человеческим мясом, насыщаясь кровью и плотью слабейших.

С гневной гримасой взирали боги Олимпа на копошащихся земных червей, более отвратительных, чем любая тварь. И отвернулись, предоставляя подыхать уцелевшим. Мало осталось людей на земле. А уцелевшие целыми днями равнодушно сидели на мерзлом снегу, беспомощные и ждущие единственно смерти, не от мороза, так от диких зверей, расплодившихся среди человеческих трупов.

Выживали сильнейшие среди мужчин и женщин. Но уныние и апатия среди сильнейших царили, не позволяя шевельнуться.

Тогда сжалился титан Прометей над людьми, из-за жалких остатков человечества решившись на богохульное дело.

…Жарко пылает в горне огонь. Мелькают красные сполохи по закопченным стенам и сводам. Причудливой тенью отражается мечущаяся фигура хромого кузнеца — в заботах и тяжких трудах проводит свои дни Гефест. Даже некогда перекинуться словом с приплывшим на остров Лемнос другом — торопится мастер сделать заказ к сроку, по воле самого великого Зевса куя прочную цепь. Но Прометей не прихотлив и может подождать. Устроился за спинами великанов Циклопов — одноглазых помощников Гефеста. Упер ладони в колени, любуясь на священный огонь, что вздымается из огнедышащих недр священной горы.

Подошел поближе, взвесив на руке творение мастера:

Для чего тебе эта ненужная безделица? — подивился, приподняв несколько уже поостывших и потемневших звеньев.

Тяжела цепь и громадна, в несколько рядов протянулась вдоль стен пещеры.

Пожал плечами кузнец:

Сам не знаю! — и вновь ударил звонким молотом по металлу.

Ходит по мастерской кузнеца Прометей, вроде без дела рассматривает молнии-стрелы, в беспорядке сваленные для великого бога-Громовержца. Примеряет к руке блестящие мечи и кинжалы. Но другая мысль таится в его голове.

Забылись работой помощники Циклопы, раздувают мехами божественный огонь в горне. Прикрывают единственный глаз от слепящих пылающих искр.

Улучил минутку Прометей — и зажал искру в ладони. И тут же заторопился с отплытием.

Запротестовал простодушный Гефест:

Погоди, всего несколько звеньев осталось! Не как друг я встретил тебя — не обиду ль увозишь в сердце?

Прижал сжатые кулаки к сердцу Прометей, всеми клятвами поклялся, что лишь спешные дела заставляют его не мешкать. Заручившись обещанием близкой встречи, проводил Прометея Гефест на корабль. А уж вздулись ветрами паруса. Дружно ударили гребцы веслами о воду — быстрее мысли спешил Прометей.

Чтобы ветер или соленые брызги не загасили божественную искру, поместил Прометей живой огонек в полную тростинку.

В мгновение ока пересек корабль Прометея море — еще быстрее спустился титан со сходен.

Пустынен и одинок берег. Уныло глядят на героя изможденные люди.

Я принес вам спасение! — вскричал Прометей.

Но по-прежнему равнодушны взгляды и вялы движения лежащих на окаменелой земле людей.

Мечется Прометей средь безмолвных фигур, тормошит.

Соберите хворост! Разложим костер!

Пусть другие, — отмахиваются люди, отупевшие от собственной обреченности.

Пришлось титану самому бежать в лес. Собирать сухие ветки и сучья. Огромную вязанку тащит из чащи Прометей, зажав в зубах тростинку с божественной искрой.

Не заметил герой поваленный ствол дерева, споткнулся — выпала тростинка, упала на лед искра. Мигнула, готовая погаснуть без пищи.