Герберт Уэллс

Сам Уэллс в письме Элизабет Хили сообщил, что доволен поездкой. Другим людям говорил, что недоволен. Его разочаровало человечество, выбравшее не стройку, а резню, разочаровала Америка, в которой он до сих пор видел подобие волшебного сада, а сад оказался заросшим сорняками. Но в целом, если исходить из фактов, его последнее турне было не хуже, чем предыдущие. Залы на его лекциях были полны. Большая часть из того, что он говорил слушателям, в одно ухо влетала, а в другое вылетала, но так было всегда; с ним спорили, иногда грубо, но это он любил. В той части, что касалась Декларации прав человека, он находил поддержку. Во время поездки его имя не сходило с первых полос американских и английских газет, каждое его слово комментировалось. Он вызывал скандалы — и тем привлекал к своим идеям внимание. «Мне все равно, если на какое-то время я окажусь в меньшинстве, один против всего человечества, потому что в конце концов, если я нашел истину, она победит всегда, а если мне не удалось ее найти, я сделал все, что в моих силах». Он хотел декларации — она будет принята; он хотел Всемирной энциклопедии — она будет написана; он хотел контроля над вооружениями — худо-бедно он существует (а кому кажется, что это чепуха, — пусть представит, что сейчас творилось бы без этого). «Брюзгливый старик, на которого уже никто не обращал внимания» — это неправда. Не река пронеслась мимо него, а он забежал вперед течения, но, может, когда-нибудь оно его догонит?

По возвращении Уэллс опубликовал в издательстве «Голланц» сборник «Путеводитель по Новому миру» (Guide to the New World: A Handbook of Constructive Revolution). Там есть рассуждения о католиках, Польше, Индии, Сталине, гражданских правах, авиации — все статьи последних лет, не публиковавшиеся в Англии. Потом он засел за последний «классический, старинный» роман — «Необходима осторожность: очерк жизни 1901–1951» (You Can’t Be Too Careful: A Sample of Life 1901–1951; издан в 1941 году издательством «Сикер энд Варбург»). Фамилия героя Тьюлер, и от нее образовано название одного из двух непримиримых видов Homo — Homo Tewler.

Тьюлера воспитывали так, что он не хотел замечать проблем, «его установка сводилась к тому, чтобы ничего не делать до тех пор, пока не прикажут». Подростком он был вроде Берти Уэллса и Руда Уинслоу — мечтал о войнах; Уэллс, рисуя «отрицательного» героя, подчеркивал его детское сходство с собой, чтобы было ясно: от того, получит ли человек правильное образование, зависит, каким он станет. Тьюлер не получил. Его ум «окостенел» и воспринимает только самые примитивные идеи. Его патриотизм — животный, тупой: «Он всегда готов был утверждать, что английский ландшафт, английские полевые цветы, английские квалифицированные рабочие (когда их не сбивают с толку иностранные агитаторы), английская система верховой езды и английское мореходство, английское дворянство, английское земледелие, английская политика, доброта и мудрость английского королевского дома, красота английских женщин, их несокрушимое душевное и телесное здоровье не только не могут быть превзойдены никаким другим народом, но даже не имеют себе равных во всем мире». Его религия «была как паспорт, спрятанный в надежном месте: пока в ней нет надобности, незачем о ней беспокоиться. А чуть только надобность возникнет, она извлекалась на свет: „Я христианин!“ („Что? Съели, атеисты?“)». Его отношение к женщине — смесь брезгливости, ненависти, вожделения и страха; физическая любовь для него — похабщина. Но вот Тьюлер женился, развелся, опять женился и живет на улице, которая вся населена Homo Tewler. Необходима осторожность — лозунг этой улицы: что бы ни происходило в мире, это нас не касается.

Жизнь стала хуже — Тьюлер ищет виноватых. Без виноватых ему нельзя, перед ним все виноваты — первая жена, вторая жена, вообще женщины, политики, иностранцы, соседи. Ему объяснили, что виноваты большевики и евреи, и он успокоился. Время шло, появились Гитлер и Муссолини — Тьюлера это не касается. Но Гитлер напал на Англию; Тьюлера мобилизовали в отряд гражданской обороны[116]. Он трусоват, но по случайности стал героем, сыграв решающую роль в захвате немецких парашютистов: вообще-то он хотел от них спрятаться, но, будучи загнан в угол, пришел в бешенство и кинулся на преследователей. Король наградил его орденом. В тот день, когда он ездил за наградой, его жена погибла при бомбардировке. Она погибла потому, что Homo Tewler были осторожны и не протестовали против войны.