Герберт Уэллс

В Лондон Уэллс вернулся в начале сентября — к публикации «Бритлинга» издательством «Кассел»; еще до рождества роман выдержал 13 переизданий. Успех книги был громадный, необыкновенный. Восторженные письма прислали Черчилль, Голсуорси, даже Конан Дойл, который Уэллса терпеть не мог; Хэмфри Уорд, насмешливо замечавшая, что Уэллс пишет, «словно обращаясь к скопищу идиотов, которых он один может наставить и научить», заявила, что «во всей современной литературе нет ничего более прекрасного, чем некоторые сцены из „Бритлинга“». Книгу перевели на французский, немецкий [66]и русский языки; ею восхищался Роллан. Горький опубликовал русский перевод в основанном им журнале «Летопись» — правда, цензура вырезала фрагменты, где содержались пророчества касательно будущих революций.

«Несомненно, это лучшая, наиболее смелая, правдивая и гуманная книга, написанная в Европе во время этой проклятой войны! — писал Горький Уэллсу в конце 1916 года. — Я уверен, что впоследствии, когда мы станем снова более человечными, Англия будет гордиться тем, что первый голос протеста, да еще такого энергичного протеста против жестокостей войны, раздался в Англии, и все честные и интеллигентные люди будут с благодарностью произносить Ваше имя. Вы — большой и прекрасный человек, Уэллс, и я так счастлив, что видел Вас, что могу вспоминать Ваше лицо, Ваши великолепные глаза». За комплиментами следовала просьба «написать книгу для детей об Эдисоне, об его жизни и трудах». Это была одна из идей Горького — издавать полезные книги для детей. Уэллс на словах ратовал за то же самое, но книгу об Эдисоне написать поленился.

«Мистера Бритлинга» прочел один из его персонажей — Карл Бютов. На должность гувернера он не вернулся, но сохранил добрые отношения с Уэллсом на всю жизнь. До 1935 года они вели регулярную переписку. Когда в послевоенной Германии началась инфляция, Уэллс послал Бютову значительную сумму; педантичный немец составил план погашения долга (хотя Эйч Джи эти деньги долгом не считал) и возвращал в течение многих лет. Из Америки писал Уолтер Липпман — благодарил за «потрясающую» книгу и обещал, что США вступят в войну после президентских выборов осени 1916-го (это произойдет на полгода позднее). Огромное количество писем присылали так называемые «простые читатели», особенно те, кто потерял сыновей на войне.

Одобрительную рецензию написала даже Ребекка Уэст. Сама она еще в начале года не вынесла жизни в Олдингтоне и перебралась поближе к цивилизации — в городок Мейденхед на Темзе, час езды от Паддингтонского вокзала. Она не желала больше снимать дом и поселилась в отеле с Энтони и няней, жила в комфорте, но Уэллсу эта затея не нравилась — в отель он приходить не хотел. Летом Ребекка снова переехала — на островок Манки-Айленд, в миле от Мейденхеда, — и было то же самое: она жила с сыном в гостинице, Эйч Джи приезжать к ним не мог. Осенью он наконец-то снял квартиру в Лондоне, на Клавертон-стрит — там они и встречались. Через несколько месяцев, в марте 1917-го, состоится переезд Ребекки в очередной маленький городок — Саузенд-он-Си в графстве Эссекс; будет снят благоустроенный коттедж, и Ребекка с Энтони проживут там больше двух лет.

«Мистер Бритлинг» вызвал не только похвалы. Когда человек объявляет себя пророком, призванным объявить миру о пришествии Бога, это не может остаться незамеченным. Журналист Рэндольф Берн обсуждал богостроительство Уэллса в журнале «Дайел»: «Поначалу при чтении „Бритлинга“ мы находим ту пленительную ясность ума, которому всегда удавалось обрести устойчивость и передать эмоциональные сложности, не разрушая их. Но привычное волшебство Уэллса сохраняется недолго — по нему проходится грубая рука. Слишком быстрый скачок к религии, открытие хлябей небесных письмом родителей убитого Генриха, падение героя в бездну эмоций, из которой он не может вырваться, — все это вызывает у нас вздох разочарования». Недоумение по поводу «обращения» Уэллса в печати выразили богословы Леонард Элиот Биннс и Джозеф Ллойд Томас, а критик Уильям Арчер написал о богостроительстве Бритлинга целую книгу — «Бог и мистер Уэллс». «Уэллс претендует на то, чтобы в качестве апостола новой веры занять место святого Павла и Магомета».