Герилья в Азии. Красные партизаны в Индии, Непале, Индокитае, Японии и на Филиппинах, подпольщики в Турции и Иране

Быт беднейших крестьян должен был стать образцом для воспитуемых. Пол Пот, в отличие от других прогрессивных лидеров стран третьего мира, неоднократно подчёркивал, что опирается не на всё крестьянство в целом, но лишь на 30 % его беднейших слоёв, что ещё раз подтверждает то, что он был пролетарским, а не мелкобуржуазным революционером. С 1976 года запрещено было готовить пищу дома и поглощать её в одиночку. Всё население по месту работы было прикреплено к общественным столовым. Бывшие гнилые интеллигенты и городские лоботрясы, быть может, впервые в жизни занялись общественно-полезным трудом: они помогали своей стране решать продовольственную проблему и занимались оздоровлением окружающей среды – возводили дамбы, рыли каналы, расчищали непроходимые джунгли. Жизнь в Кампучии с каждым днём становилась всё краше.

Другим немаловажным аргументом в пользу переселения городских жителей в сельскую местность стали чисто экономические факторы. Население городов привыкло жить за счёт американского экспорта. Сами горожане были не в состоянии себя обеспечить. Поэтому, в условиях полного разрыва с западным миром и начинающегося ухудшения отношении с Вьетнамом, откуда было взять деньги на экспорт? Кто должен был кормить городских дармоедов? Нельзя же было вновь, как при Сиануке, перейти к эксплуатации города деревней. Конечно, КНР оказывала некоторую материальную поддержку правительству красных кхмеров, но вьетнамские канонерки могли в любой момент заблокировать единственный морской порт Кампот на юго-востоке страны. Тогда городам пришлось бы вымереть от голода. Так что переселение в сельскую местность стало не бедствием, а спасением для кхмерской интеллигенции. А неблагодарные интеллигенты вспоминают лишь о том, что им пришлось хорошенько потрудиться на рисовых полях. И люто ненавидят за это, в сущности, добрейших по своей природе красных кхмеров.

Само устройство кампучийского общества тоже не имело аналогов в мировой практике. Формально государственное устройство мало чем отличалось от политической системы большинства социалистических стран. Пол Пот был премьер-министром и генеральным секретарём компартии, Иенг Сари – заместителем премьера и министром иностранных дел, Сон Сен – министром обороны, существовал парламент – Палата народных представителей. Но всё это было не более чем декоративные элементы, рассчитанные на простодушных доверчивых иностранцев. Реально после победы революции ни государственного аппарата, ни даже партии фактически не существовало. И правильно, зачем трудовому народу кормить оравы чиновников, зачем на партийных съездах тратить время на то, чтобы выслушивать всяких перерожденцев, продавшихся ревизионистской Москве или Ханою. Все бредни насчёт коллективного руководства – выдумки изменника Хрущёва…

Полной единственной и нераздельной властью в стране обладали не ЦК или кабинет министров, а «Ангка луэро» – верховная организация, включавшая в себя восемь членов того самого марксистского кружка, который в начале 1950‑х в Париже и замыслил кхмерскую революцию. Помимо «Ангка луэро», именем которой вершились все преобразования в стране, действовала также «Ангка падевоат» – «революционная организация», выполнявшая функции и партии, и управленческого аппарата, и карательных органов, и армии. По существу, это были те же крестьяне в чёрных робах, но только с автоматами, можно сказать, что в Кампучии было осуществлено гениальное предвидение Энгельса: государство красные кхмеры «сдали в музей наряду с каменным топором и прялкой».

Основу кадров для «ангка» нижнего уровня вербовали в первую очередь из крестьянской молодёжи. Молодёжь, не обременённая патриархальными реакционными традициями сельской общины («старой перхотью», как называл разного рода пережитки товарищ Пол Пот, любивший меткие афоризмы), представляла собой как бы авангард внутри основного авангарда – беднейшего крестьянства. Молодых людей мобилизовывали и ставили под ружьё, начиная с двенадцати лет.

Другим источником кадров для Революционной организации служили горные племена, в первую очередь племя куой. Забитые и угнетённые при всех прежних режимах, только при социализме кхмерского образца горцы почувствовали себя полноправными членами общества. Здесь важно сказать о национальной политике красных кхмеров, ибо в большинстве клеветнических пасквилей, вышедших о периоде правления товарища Пол Пота, утверждается, что он был великокхмерским шовинистом. Нет, бедные отсталые малые племена получили все гражданские права. Но зато, скажем, мусульманские племена тямов, традиционно занимавшиеся торговлей и служившие опорой лонноловского режима, отправлялись для перевоспитания в коммуны усиленного режима. Или, скажем, китайцы, составлявшие финансовую олигархию прежнего общества (несмотря на то, что КНР был единственным стратегическим союзником Кампучии), направлялись в поселения со строгой дисциплиной, романтично названные «деревни, где китайцы плачут».