Герлен. Загадочная история легендарной семьи парфюмеров

Эрнест Долтрофф стремился покорить аудиторию особым обонятельным звучанием, стилем рекламы, оформлением хрустальных флаконов от Baccarat. Все это позже заложило основу «стиля Caron». В 1906 году появился их первый аромат, Chantecler, название которого перекликается с пьесой Эдмона Ростана. Парфюм продавался во флаконах, оформленных кутюрье.

В 1911 году увидел свет Narcisse Noir, цветочный аромат с древесными нотами сандала и ветивера. Эти духи, «горячие, трепетные и чувственные», были созданы, по словам Эрнеста Далтроффа, в память о его матери, от которой он унаследовал страстное влечение к ароматам. Narcisse Noir стал знаковым для Дома Caron, а также отсылкой к другим парфюмам, которые носили с мехами и драгоценностями. Словом, вечерними ароматами, созданными для великосветских раутов и посещения шикарных ресторанов.

В 1907 году Жак Герлен создал Sillage, чтобы оставить неизгладимый след в сердце каждой женщины, как напоминание о «стиле Guerlain». Магнетизм – само слово отсылает к тайне, загадочности, мистическому, уникальному очарованию, исходящему от женщины. Его невозможно подделать.

Sillage, сладкий, как цветочный сироп или ромовый ликер, который дарит легкую эйфорию. Двумя годами ранее благодаря синтезу аромата гелиотропа Франсуа Коти создал Ambre Antique – богатый горячими восточными оттенками парфюм, который так полюбился ценителям экзотики. Герлен же, верный себе, пошел дальше. Розы и белые цветы, животные нотки, пряные и кожаные оттенки, а также бобы тонка придавали Sillage глубину и роскошь аромата. Одновременно влажный и резкий, густой и легкий, насыщенный и изысканный, воздушный и горячий, Sillage стал провозвестником будущих творений Дома.

В сумерках Прекрасной эпохи

Однажды прекрасным летним днем 1911 года Жак гулял с сыном вдоль берега Сены. На притихший город мягко опускались сумерки. Запах цветущих деревьев, синее небо, относительное спокойствие – все это создавало особую, завораживающую атмосферу.

Насыщенный оттенок неба привлек внимание Жака и покорил его. Синий оказался темнее обычного из-за явления «кросс-поляризации», вызванной рэлеевским рассеиванием[56]. Герлен был зачарован. В этот сумеречный час, казалось, мир пребывал в гармонии, и ничто не могло ее нарушить. «Мои чувства так обострились, я настолько глубоко погрузился в это ощущение, что мог выразить его только духами», – говорил он.

Так родилось имя для новых духов, поэтическое и тревожное: L’Heure Bleue.

Но суть не в этом аромате, вдохновленном тихим летним вечером.

Жак Герлен понимал, что Прекрасная эпоха подходила к концу, время безрассудства закончилось, и за красивым фасадом ар-нуво, Русскими сезонами и восточными шедеврами Поля Пуаре зарождалась буря.

Русско-японская война 1905 года осталась в прошлом, как и мода на рукава кимоно. На горизонте забрезжила Великая война, которая вскоре охватит всю Европу.

Спустя годы Жак признался, что у него было некое предчувствие надвигавшейся катастрофы. «Солнце зашло, – писал он, – но ночь еще не настала. Неясный час. В этом глубоком синем свете все: шелест листьев, плеск Сены – выражало любовь, ласку, дружбу, бесконечную нежность. Человек неожиданно оказался в гармонии с окружающим миром и вещами, всего на секунду – но эту секунду и запечатлел аромат».

Прошло более двадцати лет с тех пор, как Жак стал главным парфюмером Дома Guerlain. За год до этого, в 1910 году, дядя Эме, духовный отец и наставник, умер, оставив его сиротой. Он чувствовал себя седым стариком, но Жак держался по-прежнему моложаво, всегда оставаясь элегантным и трезво мыслящим.

Счастливый отец и прекрасный муж, талантливый парфюмер и удачливый предприниматель, Жак Герлен перед лицом приближавшейся угрозы решил воздать должное своей жене, Лили, уравновешенность и красота которой навсегда пленили его. Конечно же, в виде духов!

Именно для Лили он создал L’Heure Bleue в надежде увековечить свою любовь к ней. Лили Герлен получила этот аромат в дар и носила его с благодарностью до конца своей жизни. Она рассказывала, что подарок был подобен ее личной подписи и она сама была олицетворением прекрасного синего часа.

Согласно общественному мнению, конец Прекрасной эпохе положила трагедия «Титаника», затонувшего у берегов Ньюфаундленда 15 апреля 1912 года, или арест банды Бонно. В любом случае Европа доживала свои последние мирные часы.