Герман Аляскинский. Светило православия

Да, Герман был счастлив тем, что встречал первый лучик света ранней утренней зари и радовался, ощущая дыхание Божественной природы, растворяясь в чарующих звуках её первой песни и слыша, как по необъятным просторам Святой Руси, ниспадая с высоких храмовых колоколен, разливается спасительный благовест из монастырских обителей и соборов, а могучее созвучие хоров собирается в энергоносную покаянную молитву, устремлённую к светлому порогу Царства Божьего. В добром и большом сердце монаха жила нежная и верная любовь к милой Руси. Он неустанно обращался умом к Господу, в молитвенных беседах возносясь к своему Владыке, со слёзным плачем испрашивая прощения и получая от Него оставление грехов, и волю сохранения целостности русской земли, о великом вселенском предназначении России. Оберегая себя, ограждая ум от помышлений во время молитвы, Герман старался стоять в мирном устроении, – чтоб «Сострадающий Невежественным» (Евр. 5, 2) пришёл и дал принять преславный дар молитвы мирной и благонастроенной, – окрылённо поднимаясь на высоту пламенной молитвы.

Окружённый светлым сонмом ревнителей благочестия и самого вступления своего в Валаамский монастырь, ставший щедрым рассадником дивных наставников – победителей духа над плотью, пример их подвижнической жизни помогал Герману сосредоточиться на внимании к себе, на отсечении суетных помыслов, на укреплении духа своего в нерукотворный храм Духа Святого, на обогащении и просвещении своей земной жизни – доступной человеку, по благодати Божией, святостью.

Герман прибегал к наставлениям Преподобного Нила Синайского, приводящего изречения из послания к римлянам святого апостола Павла: «Иному боголюбивому иноку, когда он творил умную молитву, ходя по пустыне, предстали два ангела и пошли вместе с ним, имея его в середине. Но он ни на минуту не обратился к ним вниманием, чтоб не потерпеть ущерба в лучшем; ибо помнил изречение Апостола, который говорит: ни Ангелы, ни Начала, ни Силы, не могут нас разлучити от любве Христовы».

Умная Иисусова молитва. Многим ли доступно умное делание молитвы Иисусовой и правильна ли и безопасна ли цель искать через это делание дарований и утешений духовных? Из учения святых отцов видно, что проходящие делание молитвы Иисусовой правильным и законным образом, бывает, удостаиваются от Господа великих дарований духовных, и откровения таинств и различных духовных утешений, благодатию Божией промыслительно действуемых в душах смиренных и достойных молитвенников.

Герман с осторожностью подходил к принятию сложных вопросов, возникающих при углублении в содержание аналитических работ святых отцов-старцев. Всякую неясность он открывал своему наставнику отцу Назарию, и только после его растолкований подходил к следующему наставническому разделу. Особый интерес у него вызывала духовная книга преподобного схиархимандрита, основателя Нямецкого монастыря в Молдавии, старца Паисия Величковского, содержательностью точных указаний, раскрытых в письме к старцу Феодосию, архимандриту Сафрониевской пустыни. Старец Паисий писал:

«Духовно уведомляю святыню вашу, что касательно издания, чрез напечатание отеческих книг как на еллино-греческом, так и на славянском языке, объят я радостью и страхом: радостью – потому, что они уже не будут преданы окончательному забвению и ревнители удобнее могут приобретать оные, страхом же, боясь и трепеща, что эти святые творения, как и прочие книги, как вещь продаваемая, предлагаемы будут не только монахам, но и вообще всем православным христианам; и по ним обучившимся самочинно, без наставления опытных, деланию умной молитвы как бы не воспоследовала прелесть; а за прелестию, как причиною, не воспоследовала бы от суемудрых хула на это святое и пренепорочное дело, засвидетельствованное весьма многими великими святыми отцами.

Итак, как выше я сказал, боюсь и трепещу того, дабы не воспоследовали для самочинников прелести, прелестям же – хулы, хулам же – усумневания в истине учения богоносных наших отцов.

Потому богоносные отцы, уча о молитве сей, началом её и непоколебимым основанием полагают истинное послушание, от которого рождается смирение; смирение же охраняет подвизающегося в ней от всех прелестей, последующих самочинникам. Да и как возможно будет без послушания, по самочинию, которому последует прелесть, без всякого наставления, понуждаться на столь страшное и ужасное дело, то есть на таковую молитву, и избежать многоразличных прелестей вражиих, с великим ухищрением наводимых на молитву сию и на подвизающихся в ней? Отнюдь невозможно?»

Святые и богоносные отцы писали о великих дарованиях духовных не для того, чтобы всякий безрассудно стремился к получению их, но для того, чтобы не имеющие их, слыша о таких высоких дарованиях и откровениях, получаемых достойными, сознавали свою глубокую немощь и великое недостоинство и невольно преклонялись к смирению, которое паче всех деланий и добродетелей нужно для ищущих спасение, о чём и утверждает святой преподобный, игумен Синайский и учитель подвижничества Иоанн Лествичник: