Герман Матвеев "Семнадцатилетние"

Дочь, не торопясь, опустила картину, спрыгнула со стула, стряхнула с себя пыль и деловито сказала:

— Пойдем, мама.

Они перешли в комнату Ольги Николаевны.

— Мама! — ледяным тоном сказала Аня. — Если тебе не дорога память о папе, то ты свободна. Выходи замуж или делай, что тебе нравится. Но я не могу допустить, чтобы кто-нибудь чужой смел трогать папины вещи. Вот и все!

Теперь Ольга Николаевна поняла, в чем дело, почувствовала внезапную усталость и опустилась на стул. Она долго, с какой-то грустной улыбкой смотрела на дочь, словно давно ее не видала.

— Анюта! Какая ты у меня еще глупенькая! — с ласковым упреком сказала Ольга Николаевна.

— Мама, я не буду с тобой больше ссориться, — ответила Аня. — Можешь меня считать дурой, но я много думала и окончательно решила.

— А я и не возражаю... Мне очень приятно, что ты так любишь своего отца. И он стоит такой любви...

— Пускай я, по-твоему, глупенькая, — перебила Аня Ольгу Николаевну, — но я считаю так... У женщины может быть второй муж, и даже третий, а у дочери второго отца никогда не может быть!

— Я понимаю тебя. Но ведь и второй матери у тебя тоже не может быть.

— Конечно!

— Вот и отлично! — с радостью сказала Ольга Николаевна. — Вот мы с тобой и договорились. Видишь, положение оказалось не таким уж безвыходным. Нужно было только немножко подумать и не горячиться. Михаил Сергеевич очень хорошо к тебе относится, но он и не собирается стать твоим отцом. Тебе же семнадцать лет. Он хочет быть только твоим другом…

— Мама! При чем тут Михаил Сергеевич! — прервала ее Аня. — На эту тему я вообще не собираюсь с ним говорить. Он мне никто! Просто знакомый. Если ты выйдешь за него замуж, то это не дает ему никакого права...

— Ну, разумеется... Но мне казалось, что ты к нему хорошо относишься, и вы так весело играли в шахматы...

— Мама! Как можно говорить сейчас о шахматах! — с недоумением сказала Аня и, пожав плечами, ушла в свою комнату.

НА ВЕЧЕРЕ

Наступили ноябрьские праздники.

Десятиклассницы обычно неохотно посещают школьные вечера. Они считают себя уже взрослыми, «без пяти минут студентками», но в этом году дома не сиделось. Почему-то хотелось быть воем вместе.

На вечер собирались в приподнятом настроении. Недавно закончились городские контрольные работы за первую четверть, и все чувствовали, что они прошли хорошо.

Красные полотна с призывами. В коридоре праздничная, метра два длиной, школьная стенгазета с ярким заголовком. Полы натерты до блеска.

Десятиклассницы предусмотрительно выпросили ключ от своего класса, и большинство учениц раздевалось там, чтобы после вечера не толкаться в раздевалке.

Константина Семеновича поджидала Женя. Увидев входящего учителя, она подбежала к нему и загородила дорогу.

— Идемте в класс, Константин Семенович, — предложила она. — Мы там раздевались.

В классе оживление. Несколько человек окружили Катю Иванову и звонко смеялись. Константин Семенович с помощью многих рук снял пальто и уселся за парту. Все его воспитанницы сегодня в праздничных платьях, иначе причесаны, некоторые слегка надушены.

— Девочки, наши воспитатели не обломают мне каблуки? — крикнула Лариса, входя в класс, но, заметив учителя, смутилась и замолчала.

— Не обломаем, Лариса, — шутливо успокоил он.

Лариса Тихонова имела характер несколько необычный. Она не понимала шуток и все принимала всерьез. Ее можно было уверить в чем угодно. Добрая, бескорыстная, она прощала все, а если и обижалась на подруг, подшучивающих над ней, то очень скоро забывала обиду. Лариса легко подпадала под влияние и была мягкой глиной в руках каждой новой подруги. И в то же время от Ларисы можно было ожидать самых неожиданных «фокусов», как выражались девушки.

Дверь широко распахнулась, и в класс вбежала Надя.

— Ой, девочки! — восторженно сказала она, — идите скорей, посмотрите, каких морячков Светлана привела. Вы не представляете!

Увидев среди девушек учителя, Надя осталась с открытым ртом и густо покраснела. Присутствующие захохотали.

— Не буду вам мешать, — сказал Константин Семенович, поднимаясь.

— Вы нам не мешаете, — попыталась удержать его Катя.

— Нет, нет, у вас пут свои секреты и дела... Сегодня уж такой день...

Он вышел в коридор. К нему с обеих сторон присоединились десятиклассницы.

Светлана, Игорь и Алексей, сдав на вешалку пальто и шинели, поднимались по лестнице.

— В детский сад попали... — процедил сквозь зубы Игорь. — Надо было соски захватить. Светлана, что это за броненосец движется?

— Это наша математичка. Она дежурная на вечере, — пояснила Светлана и поклонилась учительнице.

— Только ты нас, пожалуйста, ни с кем не знакомь, — предупредил он. — Будем держаться сторонкой. А это что за телеграфный столб стоит в кустарнике?

— Ты дурак! Это наш классный руководитель, — сердито одернула его Светлана.

— Ах, это он и есть... Прошу прощенья!

Тихо разговаривая, они двигались по коридору. Светлана шла посредине. Встречные девушки косили глазами на блестящих моряков и шушукались между собой.

— А это что за миноносец? — продолжал непочтительно острить Игорь.

— Где?

— А вон с твоим любимчиком столкнулась.