Читаем ГЕРМАНИЯ НА ЗАРЕ ФАШИЗМА полностью

На самом деле у них было даже больше оснований для волнений, чем причин, известных им, чтобы опасаться намерений Шлейхера. Среди альтернативных направлений его политики, которые он рассматривал на случай, если не сумеет договориться с нацистами, была попытка найти поддержку у социал-демократов. Опираясь на поддержку социал-демократов, профсоюзов и умеренной буржуазии, генерал обдумывал возможность распустить рейхстаг, отложить новые выборы, объявить вне закона нацистскую партию и её военизированные формирования, объединить «Железный фронт» и «Стальной шлем» в единую организацию и слить все профессиональные союзы в один трудовой союз. За это два социалиста или профсоюзных деятеля должны были войти в кабинет.

План являлся типичным продуктом изменчивого ума генерала. Эта программа была совершенно безрассудна. Представлялось в высшей степени маловероятным, что Гинденбург согласится на такой резкий политический поворот. Но у Шлейхера был ответ и на это тоже. Он надеялся убедить маршала после того, как уберёт Оскара фон Гинденбурга из его ближайшего окружения. Молодой Гинденбург, произведённый в генерал-майоры, должен был получить назначение в Восточную Пруссию. Хотя очень сомнительно, что президент, ставший очень зависимым от своего сына, согласился бы отказаться от его услуг. Но маршалу так никогда и не пришлось принимать подобное решение. Весь план рухнул, поскольку социал-демократы, испытывавшие глубочайшее недоверие к Шлейхеру, отказались следовать за ним.

Пассивность Гинденбурга побуждала Шлейхера строить самые немыслимые планы. Она же подтолкнула Папена сделать попытку собственными силами найти выход из политического тупика и наладить контакты с Гитлером. Возможность представилась на следующий день после выступления по радио Шлейхера, когда «Клуб господ», куда входила социальная элита страны, устраивал свой ежегодный банкет с Папеном в роли почётного гостя. После ужина бывший канцлер обратился к собравшимся с речью. Он отметил, что считал главной задачей своей администрации включить «великое национал-социалистическое освободительное движение» в «национальное единство» и уверен, что эта же цель должна стоять перед любым правительством. Он подчеркнул, что нацисты не должны рассматривать своё движение как самоцель и порочить политические принципы. Путь к могуществу, вещал Папен, – это путь веры и преданности незыблемым правилам христианского мира. «Никто, – уверял он, – не желал сильнее, чем я, единства всех национальных сил. Никто не трудился ради этой цели честнее и усерднее, чем это делал я. Насколько дальше вперёд мы могли бы продвинуться, если бы в канун 13 августа могли сказать немецкому народу: мы идём вместе против любой оппозиции дома и за границей».

Говоря о Шлейхере, Папен ограничился несколькими ни к чему не обязывающими комплиментами, после чего уведомил собравшихся, что политика требует гибкости. Он призвал Шлейхера не упускать из виду такие позитивные цели, как включение национал-социалистов в правительство, поддержание авторитарного правительства соответствующими конституционными реформами и возрождение частного сектора экономики. «Я ожидаю, – добавил Папен, – что независимо от всех тактических манёвров, которые сегодня могут быть нужны, правительство будет помнить об обозначенных мною целях». В заключение он выразил надежду, что «мы никогда не устанем бороться с помощью Всевышнего и Гинденбурга за новый рейх в новом веке».

Формально Папен выступил как частное лицо, но в глазах своих слушателей он вовсе не был таковым. Собравшиеся политики, высокопоставленные государственные деятели, лидеры деловых и общественных кругов были хорошо информированы обо всём, что происходит на Вильгельмштрассе, и знали, что Папен, хотя и не является канцлером, остался личным советником и доверенным лицом президента. Сам Папен и распространил слух о том, что пользуется особым доверием «старого джентльмена», который до сих пор называет его «мой канцлер». По этой причине всё им сказанное воспринималось в известной мере как выражение взглядов президента.

Более всего слушателей Папена поразила весьма выразительная просьба, обращённая к нацистам, видеть в его лице друга и помощника, поскольку он стремится видеть их участвующими в правительстве. Хотя Папен утверждал, что ничего не желает больше, чем помочь Шлейхеру, и тон, и смысл его речей производили иное впечатление, да и аудитория воспринимала его высказывания именно так. Многих пугало открытое предложение Папеном помощи Гитлеру, притом в тот момент, когда Шлейхер явно стремится расколоть нацистское движение. Поэтому они рассматривали речь Папена как открытую атаку на канцлера. Один из присутствовавших на собрании даже выразил протест председателю, заявив, что это «удар Шлейхеру в спину». «Предложение нацистам войти в правительство придаст им новый импульс. Они же знают, что Папен – доверенное лицо Гинденбурга».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Стать огнем
Стать огнем

Любой человек – часть семьи, любая семья – часть страны, и нет такого человека, который мог бы спрятаться за стенами отдельного мирка в эпоху великих перемен. Но даже когда люди становятся винтиками страшной системы, у каждого остается выбор: впустить в сердце ненависть, которая выжжет все вокруг, или открыть его любви, которая согреет близких и озарит их путь. Сибиряки Медведевы покидают родной дом, помнящий счастливые дни и хранящий страшные тайны, теперь у каждого своя дорога. Главную роль начинают играть «младшие» женщины. Робкие и одновременно непреклонные, простые и мудрые, мягкие и бесстрашные, они едины в преданности «своим» и готовности спасать их любой ценой. Об этом роман «Стать огнем», продолжающий сагу Натальи Нестеровой «Жребий праведных грешниц».

Наталья Владимировна Нестерова

Проза / Историческая проза / Семейный роман