Германия. Пиво, сосиски и кожаные штаны

Наконец мы поехали в Германию. У меня, как и у многих, были на носу розовые очки, я думала об этой стране только самое хорошее. А те, кто говорил иначе, казались мне клеветниками. Чтобы я не летела из Ленинграда в Дюссельдорф самолетом, мой папа предложил мне поплыть на корабле, а он проводит меня до Любека. Оттуда мне надо было ехать в город Унна-Массен – это переселенческий лагерь, куда у меня было направление. С собой я везла огромное количество вещей: постельное белье, тяжелые кастрюли и сковородки. Всего у меня было пять посадочных мест и маленький ребенок. Как выяснилось на вокзале, прямого поезда не было, необходимо было делать четыре пересадки. Мне было ужасно тяжело – с таким количеством вещей, с ребенком, да к тому же я практически не знала языка. Мне помогали немцы, угощали меня кофе, помогали с вещами, с высадкой и посадкой. По дороге я встретила очень много добрых людей.

В общем, доехали мы наконец до назначенного места и прожили там неделю. Деньги мне выдали сразу, примерно 200 марок. Затем мы получили распределение в город Мюльхайм. Там нас поселили в бараке. Правда, барак был новый и все было чисто. Мне выдали там все: постельное белье, подушки, одеяла, кастрюли, посуду.

Первым человеком, которого я увидела у входа в барак, был мой будущий муж Сережа. Оказалось, что мы оба из Ленинграда, даже нашли общих знакомых.

Пошли мы в еврейскую общину регистрироваться. Там работала русская переводчица, и первое, что мы от нее услышали: «А кто вас сюда звал?»

У нас возникало очень много проблем с оформлением документов, все упиралось в незнание языка. Те русские, которые владели немецким, были озлобленные и помогать отказывались. И тогда я решила, что, когда выучу немецкий язык, буду помогать людям. Я начала усиленно учиться, как говорится – жизнь заставит, жизнь научит. Объяснялась поначалу на пальцах, затем отдельными словами. Было много хорошего и плохого. Встречались разные люди – и добрые, и злые, те, кто очень помогал, и те, кто все еще больше усложнял.

С большими трудностями удалось Сереже и мне пожениться. Морально мне с ним было очень хорошо, была любовь и надежда на будущее. Но материально было плохо, денег постоянно не хватало.

Позже мы переехали из барака в общежитие. Вот там был просто кошмар! К нам заселили югославов из Косова, которые даже бумаги туалетной не знали. Они дерьмом на стенах в туалете писали: «Свободу республике Косово».

Все стены в общежитии были из картона, и было слышно все, что делается у соседей. С одной стороны жил поляк, к нему приходили со всего общежития и по ночам устраивали попойки. С другой стороны жила семья, которая учила немецкий язык днями и ночами. Приходилось слушать этот нескончаемый бубнеж. Одним словом, это был просто ужас.

Помню, приехал мой папа навестить меня. Мы привезли его в общежитие. Папа посмотрел и просил меня уехать с ним назад, домой, в Ленинград. Но я была настроена очень оптимистично. Папа уехал назад больной, ужасно за меня переживал и ругал себя за то, что допустил такое – вместо огромной четырехкомнатной ленинградской квартиры дочь теперь живет в грязной общаге с югославами.

К счастью, через девять месяцев мы получили двухкомнатную квартиру. Нам, конечно, было там тесно, но мы были рады уехать из общежития. Прожив там всего год, мы получили хорошую трехкомнатную квартиру.

Наши российские дипломы не подтвердили. Мой муж Сережа пошел учиться на зубного техника, профессия эта нужная и перспективная. Я же решила выучиться на бухгалтера. Образование нам оплачивало государство.

Муж очень хотел иметь ребенка, но у меня не было сил – ни моральных, ни физических. Из-за этого у нас стали портиться отношения. Муж начал все чаще жаловаться на жизнь, был постоянно недоволен. У него началась полоса невезения, и он стал жалеть о том, что переехал в Германию. На водительские права он сдал только с четвертого раза. Экзамен на зубного техника завалил. В общем, полная неудовлетворенность жизнью и бесконечное нытье.

А я сдавала все свои экзамены прекрасно, все получалось у меня с первого раза. Затем меня послали на работу в центр, который занимался жизнью безработных, – нужны были русскоговорящие работники. В этом центре я познакомилась с Ральфом, он работал там в управлении. С ним у меня установились очень хорошие дружеские отношения. С мужем же дела обстояли иначе: чем дальше, тем хуже.

В то время у нас уже подходило время подавать на гражданство, прошло семь лет с момента нашего приезда. Поэтому муж решил после получения гражданства бросить работу и жить только для себя, сидя на пособии по безработице. Законы же в то время были таковы, что, если бы мы с ним развелись, я должна была бы выплачивать ему алименты.

Всеми своими печалями я делилась с Ральфом, рассказывала ему о проблемах с мужем, а он меня всегда утешал. И наконец мы с ним доутешались…

Ральф был тогда женат, жил со своей женой уже 27 лет, имел взрослого сына, и в жизни у него все было стабильно. Но между нами вспыхнула любовь, и он предложил мне выйти за него замуж. Ради меня он был готов на развод.