Германия. Противостояние сквозь века

В отличие от СССР ГДР имела многопартийную систему. Говоря упрощенно, восточные немцы имели то, к чему стремилась с 1993 г. российская правящая элита – наличие партии власти и «конструктивной оппозиции». У наших демократов-образованцев всегда были проблемы со знанием истории и языка. В переводе с английского «opposite» означает: противоположный, непримиримый. Теперь у нас на «кремлевском» новоязе принципиально не согласные с властью люди именуются «непримиримой оппозицией» и экстремистами и с ними власти предпочитают разговаривать с помощью 125-мм танковых пушек. Но для сохранения фигового демократического листа на непристойном органе власти требуется конструктивная оппозиция, то есть группа лакеев, периодически лепечущих: «Чуть-чуть левее (правее), ваше высокопревосходительство».

Так вот, в ГДР были реализованы мечты нынешних кремлевских властей. Там при СЕПГ существовали еще четыре конструктивно оппозиционных партии:

Демократическая крестьянская партия Германии (ДКПГ), созданная в 1948 г., которая объединяла часть крестьян – членов сельскохозяйственных производственных кооперативов, служащих и интеллигенции, связанных с сельским хозяйством;

Либерально-демократическая партия Германии (ЛДПГ), созданная в 1945 г. и объединявшая ремесленников, торговцев, часть интеллигенции, служащих и кооперативного крестьянства;

Национально-демократическая партия Германии (НДПГ), созданная в 1948 г. и объединявшая, в основном, часть средних слоев населения;

Христианско-демократический союз (ХДС) – партия религиозных слоев населения ГДР, выступавших за мир и социализм.

Число членов партий к началу 1980 г. определялось следующим образом: СЕПГ – 2127 тысяч, ДКПГ – 95 тысяч, ЛДПГ – 75 тысяч, НДПГ – 85 тысяч, ХДС – 85 тысяч человек.

Как видим, мечты «единороссов» в ГДР стали былью.

Между ФРГ и ГДР постепенно была образована хорошо охраняемая граница. Но между Западным и Восточным Берлином по-прежнему оставалось свободное сообщение.

В Западном Берлине были созданы специальные центры, занимавшиеся скупкой в ГДР оптических приборов, фотоаппаратов, музыкальных инструментов, фарфора, художественных изделий и т. д. Контрабандным путем в больших количествах вывозились масло и мясо. Так, например, организация, возглавляемая супругами Гиллерт, специализировалась на скупке пишущих машинок, группа Э. Брумме – на вывозе произведений искусства и антиквариата, Ф. Буршберг – на скупке изделий галантерейной промышленности, шайка Г. Велса, объединявшая более двадцати человек, – на спекуляции продовольственными товарами. При задержании Буршберга народная полиция изъяла у него 26 640 метров дорогих кружев, которые он пытался вывезти из ГДР. Один только Велс за первое полугодие 1961 г. переправил из Восточного в Западный Берлин 2500 кг сливочного масла, 500 кг ветчины и 500 кг мяса, а его сестра за это же время перевезла 1500 кг масла. И таких гиллертов, буршбергов и велсов были тысячи.

Проводились и различные другие махинации. Поэтому не удивительно, что количество меняльных контор в Западном Берлине возросло с 40 в 1949 г. до 88 в 1961 г. Иными словами, Западный Берлин превратился в централизованный черный рынок внутри валютной сферы ГДР, в перевалочный пункт для организованной в широких масштабах контрабанды.

Все это дорого обходилось ГДР. По подсчетам американского экономиста профессора Апеля, один только ущерб, нанесенный ГДР махинациями с обменным курсом и различного рода спекуляциями, составил с момента образования ГДР до 13 августа 1961 г. не менее 13 млрд марок.

Все более широкие масштабы принимало сманивание из ГДР на Запад квалифицированной рабочей силы, особенно специалистов, с целью «обескровливания» республики. Президент объединения западногерманской промышленности Ф. Берг еще в 1955 г. призывал к «усиленному оттягиванию квалифицированной рабочей силы и ученых» из ГДР в ФРГ. В Западной Германии, где в конце 1950-х годов на тысячу жителей приходилось 27 студентов (в то время как в ГДР – 50), не хватало инженеров, механиков, химиков, врачей и других специалистов.

Вербовкой специалистов в ГДР занимались в первую очередь крупные концерны. К примеру, «Телефункен» выплачивал сотрудникам своих предприятий за одного переманенного гражданина ГДР премию в 50 марок, а за крупного специалиста – до нескольких тысяч марок. Тем же занимались и представительства Круппа, кильской фирмы «Машиненбау АГ» и др. При поддержке правительства ФРГ были созданы даже специальные организации, развивавшие невиданную активность. Так, они приглашали в Западный Берлин сотрудников конструкторских бюро и квалифицированных мастеров с предприятий ГДР для «обмена опытом» и «ознакомления с новинками техники» и побуждали их переехать в ФРГ.

Известный западногерманский экономист профессор Бааде подсчитал, что вербовка квалифицированной рабочей силы, а также сманивание технической интеллигенции нанесли ГДР еще больший ущерб, чем манипуляции с обменным курсом и разного рода спекуляции. Ущерб этот он оценивал в 22,3 млрд марок.