Германия: самоликвидация.

Частные школы могут выбирать себе учеников, поэтому особенно тяжёлые и слабые по успеваемости школьники там практически не водятся, напротив, большинство детей происходят из образованных семей. Частные школы становятся тем привлекательнее, чем больше государственная политика пытается управлять доступом в гимназии в пользу эгалитарных представлений или перенаправлять поток школьников в новые общие школы.

Преимущества, которые предлагают частные школы в таком окружении, имеют объективную природу:

● одарённые дети находят больше стимулов и поощрений;

● все школьники выигрывают от отсутствия учащихся со слабой успеваемостью или вызывающим поведением;

● родительское сообщество гораздо более заинтересовано и скооперировано и передаёт своим детям наилучшую первоначальную установку по отношению к школе;

● учителя зачастую более заинтересованы и в целом лучше образованы;

● различные профили успеваемости, а также педагогические профили легче прослеживаются.

Неудивительно, что частные школы – заноза в теле государственной школьной системы.

Растущие нагрузки официальной школьной системы, вызванные нарастающей гетерогенностью состава школьников, а также и разнообразными реформаторскими усилиями, значительно повысили привлекательность частных школ для образованного среднего слоя{306}. Между тем всего 8 % учащихся в возрасте до 17 лет посещают в Германии частные школы{307}. К частным школам причисляют так называемые прессы, в которых натаскивают для сдачи экзаменов на аттестат зрелости тупых и ленивых буржуазных отпрысков, но к ним также относятся учреждения, предлагающие высокоодарённым детям поддержку и стимулирование среди единомышленников{308}. Частные школы дают возможность образованной буржуазии в случае необходимости в любое время уйти из государственной системы образования, которая одарённым детям предоставляет недостаточно стимулов и поддержки. Но, конечно, и среднеодарённые буржуазные отпрыски тоже выигрывают от более благоприятной по сравнению с государственными школами учебной среды.

Итак, слишком эгалитарные стремления государственной политики в области образования наталкиваются на свои естественные границы, если растущее число стабильных и одарённых детей, выходцев из буржуазного слоя, устраняется из государственной школьной системы. Но это ещё не всё. Государственные гимназии, а также всё в большей степени и начальные школы вынуждены вступать в соревнование с частными школами, и это стимулирует процесс поиска и оптимизации, необходимый всякой системе образования.

В оптимальной системе образования, которая стимулирует каждого школьника по его способностям и требует от него также по способностям, для нижнего конца вертикальной шкалы – при IQ 80 – является успехом, если ученик, оканчивая свой школьный путь, может сносно читать и владеет четырьмя арифметическими действиями. На другом же конце шкалы – при IQ 140 – может быть так, что в физике ученик оперирует основами квантовой механики и наряду с этим проходит курс древнееврейского языка.

Даже в лучшей системе образования врождённое неравенство людей не сокращается посредством образования, а скорее подчёркивается им. Функционально – в смысле оптимального вклада системы образования в функционирование экономики и общества – важны три вещи.

1. Социализация в том смысле, какой был заложен в демократическом и гражданском обществе; стимулирование социальной компетенции и личной стабильности.

2. Успешная передача основной квалификации в чтении и счёте как можно большему числу учащихся в качестве предпосылки для профессионального обучения.

3. Стимулирование и использование всего интеллектуального потенциала.

Правда, сомнительно, считает Ремо Х. Ларго, что в западном индустриальном обществе ещё можно существенно повысить интеллектуальный потенциал:

«Возможно, мы уже стоим ближе, чем хотим это признать, к непреодолимой верхней границе потенциала образования. Улучшения ещё достижимы – прежде всего у детей социально дискриминированных слоёв, – но едва ли у детей среднего и верхнего слоя. Потенциал образования общества, под которым я понимаю все способности, присутствующие у населения, задан заранее. Он не поддаётся произвольному умножению, а поддаётся лишь оптимальному использованию. Я подозреваю, что западноевропейское общество по сравнению с развивающимися странами уже исчерпало свой потенциал»{309}.