Германия: самоликвидация.

Можно называть это крахом культуры или как-то иначе, но если описанные тренды продолжатся, то секулярная и, на наш взгляд, культурно предпочтительная форма жизни Европы в конечном счёте будет потоплена под давлением более высокой фертильности мусульманских мигрантов и под начавшимся процессом нового пополнения. Кто активнее размножается, тот и будет владеть Европой. Хотим ли мы этого?

Социальное государство и интеграция

В Турции отсутствует основное обеспечение или социальная помощь, как в Германии, так же обстоит дело и в других мусульманских странах. Кто так или иначе пробился в Германию или другую западноевропейскую страну и получил там легальный статус, тот обеспечил себе доход без работы, только лишь через социальные трансферты, которые намного выше, чем он мог бы заработать у себя на родине. Это тем более верно, если у него есть семья. Наша форма финансового поощрения семьи совершенно неведома в странах происхождения мигрантов.

В классических мигрантских странах, таких, как США, Канада и Австралия, такого нет. Только после многих лет присутствия в США человек может претендовать на социальную помощь, которая, однако, по сравнению с немецким основным обеспечением крайне скудна и к тому же ограничена пятью годами. Тот, кто приезжает в США, легально или нелегально, должен рассчитывать на собственные силы. Тот же, кто приезжает в Германию, уже обеспечен – независимо от собственных сил и трудоспособности.

Закономерно было бы предположить, что иммигранты в Германии довольны жизнью, а в США недовольны, но дело обстоит как раз наоборот: иммигрантов в США опрашивали, сколько времени прошло, прежде чем они начали чувствовать себя «комфортабельно» и «полноправными членами общества». Так вот, 77 % опрошенных сказали, что на это ушло менее 5 лет. Лишь 5 % иммигрантов ответили, что так и не почувствовали себя дома. В отличие от этого 58 % граждан турецкого происхождения в Германии высказались, что чувствуют себя нежеланными, и 78 % граждан сказали, что у них нет чувства, что Ангела Меркель их государственный канцлер{447}.

Объяснение таких высказываний лежит на поверхности: в США едут лишь те, кто в себе уверен. Когда человеку удаётся интегрироваться в общество своими силами – на каком бы то ни было уровне, – он испытывает гордость за свои достижения и благодарность тому обществу, которое предоставило ему шанс. А тот, кто получил что-то даром, испытывает в лучшем случае поверхностную благодарность, а в большинстве случаев вообще никакой. Одаряемый не чувствует, что его уважают и принимают всерьёз. Чтобы подкрепить своё эго, он развивает неприязнь по отношению к благодетелю. Это элементарные психологические механизмы, из которых человеку не вырваться. Это частично объясняет, например, то гложущее недовольство, которое вызывает объединённая Германия у многих восточных немцев. Когда слишком многое получаешь даром, почти не прикладывая к этому усилий, чувствуешь, что с тобой обошлись несправедливо. США, которые не поддерживают материально своих иммигрантов, получают, наоборот, лучших иммигрантов, которые к тому же быстрее интегрируются:

«Массовая иммиграция не без труда вписывается в концепцию щедрого государства всеобщего благосостояния, но этот аргумент больше относится к Европе, чем к США. В Америке пособие, которое получают трудоспособные взрослые мужчины, обеспечивает лишь прожиточный минимум. Поэтому иммигранты работают, а это означает, что они не являются значительной обузой для государственной казны, и у них нет иного выбора, кроме ассимиляции. Люди, которые работают вместе, должны ладить друг с другом, что они, как правило, и делают. Поскольку иммигранты вынуждены работать, в Америке нет гетто, где обитают постоянно безработные и отчужденные мужчины-иммигранты, как, например, во Франции. Именно поэтому иммигранты редко участвуют в акциях протеста. Они слишком заняты, зарабатывая себе на жизнь»{448}.