Германская готика

Именно поэтому Пауль был уверен — обнаруженный в канун международного фестиваля английский передатчик позволит команде Рейхсфюрера заработать дополнительные очки в жестокой битве за благорасположение самого Рейхсканцлера, а значит, принесет шефу Кольбаху, и ему самому искреннюю признательность руководства!

Карл Кольбах деловито разбирал документы, накопившиеся за день на столе, и строго отчитывал молодых коллег:

— Служители правопорядка должны воздерживаться от безосновательных формулировок! Допрос — элемент оперативно — розыскных мероприятий. Таковые пока не проводятся. Следует озаглавить документ «Протокол предварительного опроса с целью установления личности» — гауптштурмфюрер Норман бойко застрекотал на пишущей машинке, а сам герр Кольбах задымил еще одной сигаретой — пятой за день! Шеф так беспощаден к врагам Рейха, что в пылу борьбы забывает о собственном здоровье! Пауль тихонько вышел, и лично приготовил кофе с молоком, в надежде умилостивить язву Шефа.

— Фамилия, имя, адрес проживания, национальность… — скороговоркой зачитывал стандартный вопросник Герман.

Кольбах жестом остановил ретивого офицера, и обратился к журналисту:

— Герр Пенслоу, вы понимаете по-немецки?

— Да! — кивнул мистер — авторучка.

— Вы понимаете немецкий язык достаточно хорошо, чтобы отвечать на вопросы?

— Да, я понимать по-немецкий достаточно хорошо. Я изучать немецкий, — медленно и старательно — как на занятии по иностранному языку — отвечал журналист.

— Занесите в протокол, — кивнул Шеф, — «Задержанный добровольно отказался от услуг переводчика» и продолжайте, только помедленнее.

— Фамилия, имя, адрес… — снова зачастил Герман.

— Пенслоу. Я имею имя Ирвин. Я имею журналист. Я имею английский журналист, — кивая в такт словам, отвечал Пенслоу. У него отвратительный немецкий! Может, сестра просто ошиблась, приняв невнятное бормотание герр Журналиста за предложение руки и сердца? — с надеждой подумал Пауль.

— Уточните, — прервал англичанина Шеф, — что значит «имею журналиста»? Означает ли это, что вы связали и силой удерживаете английского журналиста против его воли?

— Нет — нет. Нет! — отрицательно замотал белесой головой Пенслоу, — Я имею журналист. Я!

— Побей меня град, если я понимаю хоть тридцать процентов из того, что говорит задержанный. Как можно ТАК уродовать немецкий язык! Язык классической философии и литературы! Язык Канта, Гегеля, Шиллера и Гете! — Шеф был настолько раздражен, что принялся ходить по кабинету, снял китель, повесил его на тремпель, тщательно расправил и убрал в шкаф. Шеф чрезвычайно опрятен. Потом расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке, — Язык Ницше и Вагнера! Язык Фюрера в конце концов!

— Хайль Гитлер!

— Зиг Хайль! — с дружным энтузиазмом заорали младшие офицеры.

— Коллеги, сейчас третий час ночи! Прежде чем выражать верность нации в столь категорической форме, представьте себе, что за соседней дверью, — герр Кольбах торжественным жестом указал на дверь кабинета, — наш Фюрер отдыхает от забот о благе Рейха…. - он замолчал и, выдержал театральной длительности паузу, во время которой голосистые гауптштурмфюреры были готовы сами себя отправить на гауптвахту за нарушение августейшего покоя, — А ведь каждый немец имеет не меньшее право на полноценный отдых! В том числе и мы с вами…

Он вернулся к столу, устало потер переносицу, такую же классическую как немецкий язык и уточнил:

— Офицер Норман, не забудьте указать в протоколе который сейчас час, а офицер Ратт возьмет на себя труд заполнить для бухгалтерии форму о начислении сверхурочных за работу в ночное время… — шеф Кольбах неустанно заботится о персонале! Еще не было случая, чтобы он позабыл начислить сверхурочные, положенную доплату или надбавку даже самому мелкому из сотрудников! Это вам не прежний шеф — герр Корст — при котором Пауль и еще один парень из дорожного патруля, чуть зады не отморозили, вылавливая в самый сочельник подвыпивших водителей, а в награду получили поучительный рождественский рассказ дядюшки Корста о временах Кайзера, когда в полиции про надбавки слыхом не слыхивали! Вот, что значит руководитель нового поколения, — повеселел Пауль.

— Безусловно — деньги не искупят моральных издержек гауптштурмфюрера Нормана — ведь его сейчас ждет невеста… — сочувственно вздохнул Шеф, а Генрих Норман кивнул и победоносно подтвердил:

— Да, это действительно так… Я женюсь на Лоре Грюнвальд — на днях получил официальное разрешение на брак, — герр Журналист заерзал на стуле, и снова что-то невразумительно забормотал.

— Как романтично! — сентиментально улыбнулся Кольбах, — Однако, вернемся к работе. Снимите с задержанного наручники и вставьте чистый листок в пишущую машинку — возможно, он пишет по-немецки лучше, чем говорит!

Узловатые лапищи журналиста на удивление споро защелкали по клавишам пишущей машинки и через несколько мгновений в руках Кольбаха оказался листок следующего содержания:

«Ирвин Пенслоу. Журналист. Великобритания. Проживать — N-бург, Отель „Лесная корона“, номер 213, Звонить 2-87.»

Шеф прочитал листок и обратился к бедолаге Пенслоу нарочито громко: