Германские канцлеры от Бисмарка до Меркель

Резолюция не содержала ни слова по самым трудным для Германии вопросам, выдвинутым союзниками на первый план в качестве основных пунктов спора между воюющими державами, по вопросам о Бельгии и Эльзас-Лотарингии. Она не содержала также конкретного предложения вступить в мирные переговоры. Более того, в ней говорилось, что, «пока вражеские правительства не будут заключать такой мир, пока они будут грозить Германии и ее союзникам завоеваниями и насилием, немецкий народ будет стоять как один, будет терпеливо ждать и сражаться, пока ему и его союзикам не будет обеспечено право на жизнь и развитие». Но и такая резолюция все же выражала стремление Германии закончить войну, ее готовность в принципе пойти на соглашение.

Однако уже 21 августа в Главном комитете рейхстага канцлер недвусмысленно отказался признавать свою ответственность за резолюцию мира, мимоходом намекнув на расхождения в ее толковании. Это настроило большинство рейхстага против курса Михаэлиса. Конкретным же поводом для его падения в начале октября послужило обсуждение в рейхстаге беспорядков, вспыхнувших на кораблях военно-морского флота в Вильгельмсхафене. Как канцлер, так и статс-секретарь имперского ведомства военно-морского флота обрушились с сильными нападками на НСДПГ. Они без достаточных оснований обвинили партию в противозаконном подстрекательстве к беспорядкам. Их выступления являлись попыткой расколоть прежнее большинство рейхстага и сохранить новую, более правую основу правительства. На запросы обеспокоенных крикливой агитацией аннексионистской Отечественной партии в армии и военно-морском флоте социал-демократов канцлер и статс-секретарь отвечали откровенно вызывающе. Так как Центр и либералы не собирались даже минимально рисковать их сотрудничеством с СДПГ, защищая нелюбимого канцлера, то он не имел необходимого большинства рейхстага для утверждения новых военных кредитов. Лишившись всякой поддержки парламента, Михаэлис больше не мог оставаться канцлером.

23 октября рейхстаг обратился к императору с требованием назначить нового канцлера. Через три дня Михаэлис, который понял бесперспективность дальнейших усилий для сохранения своего поста, подал заявление об отставке, и 1 ноября 1918 г. император удовлетворил его просьбу.

После своей отставки Михаэлис больше не выступал на политической сцене. С апреля 1918 г. он лишь один год занимал пост обер-президента провинции Померания, пока новое демократическое правительство Пруссии не отправило его в отставку. И после революции Михаэлис остался сторонником консервативных партий Веймарской республики. Некоторую активность проявлял он только в организации религиозных студенческих обществ. Впрочем, Михаэлис большей частью проживал довольно уединенно в городке Сааров в Бранденбурге, где и умер 24 июля 1936 г. в возрасте 78 лет.

Литература

Bormbach U. Vorformen parlamentarischer Kabinettsbildung in Deutschland. Der Interfraktionelle Ausschuß 1917/18 und die Parlamentarisierung der Reichsregierung. Köln, 1967.

Deuerlein E. Georg Michaelis // Deutsche Kanzler von Bismarck bis Hitler. München, 1968.

Изношенный старик ГЕОРГ ФОН ГЕРТЛИНГ (1843–1919)

Католик в диаспоре

Георг фон Гертлинг родился 31 августа 1843 г. в Дармштадте в то время, когда столица Великого герцогства была пропитана идиллиями протестантского бидермейера, в котором благочестивая католическая семья Гертлингов чувствовала себя неуютно. Георг фон Гертлинг с детства находился, как он подчеркивал позже, словно «в диаспоре».

Чиновничья семья Гертлингов поселилась в Дармштадте, когда туда переехал дедушка Георга за 40 лет до рождения внука. Отец был советником придворного суда и камергером. Он умер в 1851 г., и с тех пор определяющее влияние на мальчика оказывала мать, умная, добросердечная и глубоко религиозная женщина. К тому же она была дочерью Мелины Брентано, сестры знаменитых немецких романтиков Клеменса и Беттины Брентано.

Антония Гертлинг не скрывала от маленького сына существования религиозных распрей в Германии. Наоборот, она попросила учителя богословия в гимназии Байера проводить с ним домашние занятия и читать исторические труды, в которых выражалась бы именно конфессиональная точка зрения. Таким образом, Георг чувствовал себя в Дармштадте аутсайдером. Какой удручающей была эта жизнь для Гертлинга и насколько это объясняет его дальнейшую жизнь, можно понять из полных воодушевления писем, которые он посылал матери, когда начал учиться в католическом Мюнстере. Там он нашел «старую католическую сущность во всем ее величии и великолепии, во всей чести и благочестии».