Герметикон

Впрочем, предупреждать Бедокура, в смысле, так, чтобы он прислушался, могли только два человека: мессер и Дорофеев. В остальных случаях Чира говорил: "Отлично!" И делал так, как считал нужным. В лаборатории он поинтересовался: "Это?", ткнув пальцем в две снаряженные трубы, а услышав утвердительный ответ, схватил одну и потащил на "макушку". Хихикая над обливающимся потом Мерсой.

— Наконец-то!

Самая верхняя площадка цеппеля была большой, диаметром в пятнадцать метров, металлической платформой, часть которой занимала вращающаяся пулеметная башня, обеспечивающая "Амушу" защиту от нападения сверху. Помпилио распорядился установить здесь спаренные "Гаттасы", так что выглядела конструкция весьма угрожающе.

В остальном "макушка" представляла собой обыкновенную площадку, идеальную для наблюдения за звездным небом. Если, конечно, найдутся романтики, готовые лезть для этого сорок метров по лестнице… Впрочем, находились: все знали, что в ясные ночи Помпилио любил посидеть на вершине "Амуша", разглядывая звезды новых планет и неспешно потягивая вино или что покрепче. Как правило — в компании капитана.

Два кресла и столик Мерса видел на нижней платформе "макушки", точно такой же, только расположенной внутри "сигары", а поднявшись наверх, уткнулся носом в передвижные направляющие, которые Бедокур смастерил из швеллеров.

— Еле дотащил их сюда, но дело того стоило, — сообщил шиф, освобождаясь от опасного груза, при появлении которого несущий дежурство цепарь сбежал на нижнюю платформу.

— Зачем они? — осведомился алхимик.

— Думаешь, я буду запускать ракеты с плеча? — удивился Чира.

— Нет, конечно, не думал, но…

— Кладем ракету вот сюда… — шиф аккуратно пристроил трубку на швеллеры, — и поджигаем.

— Подожди! — крикнул Мерса прежде, чем Бедокур зажег толстую цепарскую спичку. — Почему они приподняты вверх?

— Ты что, баллистику не изучал? — поднял брови Чира. — Ты хоть слышал о такой науке?

— Слышал… только давно. — Алхимик снял и нервно протер очки. Он сам не знал, что именно его смущало в происходящем. То ли чрезмерный оптимизм Бедокура, слишком хорошо знакомый по тому памятному фейерверку, то ли неуверенность в составленных смесях.

— Не волнуйся, сегодня хороший день для испытаний, я проверял, — улыбнулся шиф. — Два часа назад прошел слабый дождь, мы идем на запад, и курс пересекли четыре птицы. Все приметы верные.

— Шнур короткий, — заметил Мерса.

— Надо отойти подальше.

— Во что будем стрелять?

— Туда. — Бедокур махнул рукой в ту сторону, в которую смотрели направляющие.

— Как мы узнаем, насколько далеко улетела ракета?

— Я попросил капитана как-нибудь вычислить. Он пообещал помочь. Нужно только предупредить, что мы начинаем испытания.

— Но…

— Мерса, ты боишься? — рассмеялся Чира и посмотрел на люк, в котором появилась голова только что сбежавшего цепаря. — Что?

— Капитан распорядился принести сюда два огнетушителя, — уныло поведал тот, поднимая красные баллоны.

— Здесь есть.

— Капитан сказал, что чем больше, тем лучше.

— Пожалуй… — Бедокур подмигнул алхимику и подошел к переговорной трубе: — Мы готовы!

— Начинайте, — распорядился Дорофеев.

Дежурный вновь нырнул на нижнюю платформу. Мерса закрыл глаза. Чира поднес спичку к шнуру и отскочил, убедившись, что тот занялся.

— Обожаю фейерверки.

— Оно точно отсюда улетит? — спросил цепарь, вновь выглядывая из люка.

— Должно, — ответил шиф. — Но возможны варианты.

— Ты говорил, что сегодня хороший день для испытаний, — припомнил Мерса, с трудом подавляя желание сбежать на нижнюю платформу.

— Тут еще важно, какого цвета облака будут на закате.

— До заката далеко.

— В этом вся проблема…

А в следующий миг рвануло.

Огонь добрался до составленного алхимиком заряда, некоторое время шипел внутри — этот момент испытатели пропустили, — а затем раздался взрыв, и ракета устремилась прочь, оставляя за собой красивый, но не особенно видный днем огненный след.

— С этим ты переборщил, — проворчал Бедокур, изучая черную отметину на полу. — Нужно положить еще один металлический лист.

— Главное, что летит, — ответил Мерса, утирая лицо.

— Главное, что "Амуш" цел, — пискнул торчащий из люка цепарь.

Тем временем ракета затерялась в кронах мегатагенов, и через пару секунд над ними взметнулся столб огня.

— Мне нравится, — одобрил Чира. — Особенно мне понравилось то, что твоя штуковина не взорвалась по дороге.

Мерса повторно вытер пот.

— Три километра, — сообщил в переговорную трубу Дорофеев. — На мой взгляд — неплохо. Мои поздравления, синьоры.

— Что внизу? — спросил алхимик.

— Горит так, будто вы стащили пару поленьев из-под адского котла, — отозвался капитан.

— Хорошо горит, — перевел шиф. — Ты молодец.

— В общем, примерно так я и хотел, — не стал скрывать Энди.

И вздохнул.

* * *

— Мы что, возвращаемся? — громко и довольно грубо поинтересовался Туша.

Рулевой и астролог, находившиеся в это время на капитанском мостике, изумленно посмотрели на вошедшего бандита, но промолчали, разумно рассудив, что разбираться с нахальным заказчиком Оресто должен сам.