Герой

И мне стало любопытно, какие иллюзии в будущем сможет творить этот пхейнцзы. А чтобы проверить это, мне нужно его как-то заинтересовать. Он и так уже преследовал меня по какой-то только ему ведомой причине, возможно, не понимал, почему я не поддаюсь на его фантомы. Но вдруг ему надоест, и он пойдет искать более доступную добычу?

Я вскочил, сложил вещи, убрал купол и отправился на охоту, периодически поглядывая наверх. Белого лжеца видно не было.

В лесу дичь легче всего приманивать в ловушки или подстреливать из лука. Копье также подходит для охоты, но не для одиночки и не такое, как у меня. К тому же, с копьем добывают крупных животных, например, антилоп, оленей или диких коз, а я не хотел таскать с собой большие куски мяса, приманивая запахом хищников со всей округи. Лучше поймать что-нибудь некрупное, что можно быстро приготовить на один-два раза.

Вскоре я заметил упитанных нахохлившихся птиц, слившихся опереньем с местностью, лишь при помощи магического зрения их можно было углядеть. И тут ко мне в голову пришла одна интересная мысль. Я подобрал недлинную ветку, присоединил к ней заклинание-липучку, влил побольше Ки и швырнул в птиц. Они вспорхнули было, но палка задела крылья и приклеила пернатых к стволу дерева. Мне оставалось лишь подойти, свернуть птицам головы и подождать, пока спадет заклинание.

Так как голод разыгрался не на шутку, я сразу же ощипал одну из них, разделал на куски, натер ароматными травами и положил на огненный камень. Одуряющий аромат разнесся по всему лесу и заставил заурчать мой живот. Вторую тушку я решил заморозить магией и приберечь на вечер. Сбоку что-то мелькнуло. Я развернулся и обомлел: на меня бежала обезьяна, похожая на ту, что вчера собирала смолку. Та же плешивая шерсть, оскаленная пасть, бешеные глаза. Разве что бежала она молча, без пронзительного визга. На мне-то массив был, а вот вещи, мясо, огненный камень лежали безо всякого купола. Я схватил копье и приготовился уже отбиваться отразъяренного зверька, как тот вдруг исчез. Не взмыл на дерево, не рванул обратно, а исчез, словно и не было его вовсе. И в магическом зрении тоже.

Позади блеснуло голубым.

— Лживая скотина! — взревел я, обернувшись и увидев пустой огненный камень. — Верни мясо! Оно же жареное.

Это пхейнцзы смастерил иллюзию обезьяны! Как?! Он же, кроме деревьев, ничего стоящего сделать не мог, а тут сразу полноценная копия, только без звука! Понял, подлец, что меня под массивом быстро убить не получится, поэтому довольствовался моим обедом.

Я с яростью ощипал вторую птицу, также натер ее травами, положил на камень и сел ждать. Как только мясо зарумянилось, и я еле успевал сглатывать набегающую слюну, обезьяна появилась снова. Плешивая, злая и молчаливая.

— Я уже знаю этот трюк. Не обманешь! — рявкнул я, не сводя глаз с еды.

Позади первой появилась вторая такая же обезьяна, третья, четвертая… И вот уже целая лавина бешеных зверьков мчалась на меня. Их рты были одинаково раззявлены в немом крике, лапы в едином ритме взлетали и опускались на землю, казалось, меня вот-вот затопит волной обезьян, как вдруг они все разом исчезли.

Мясо приготовилось, и я нарочито медленно ел, смакуя его и время от времени тыкая обглоданной костью в сторону спрятавшегося лжеца.

— М-м-м, какое вкусное мясо! Гораздо лучше того, что ты украл. Во рту тает. А какой аромат! Какая жалость, что ты глуп и не умеешь придумывать по-настоящему страшные иллюзии. Если бы сделал так, чтоб на меня напали костяные собаки или дракон, то мог бы стащить и эти куски.

То ли зверь обиделся, то ли решил проверить свою новую способность, но весь оставшийся день он забрасывал меня этими обезьянами. Неважно, шел ли я, останавливался ли посмотреть на что-нибудь, присаживался ли по нужде, белый лжец тут же выпускал иллюзии. В итоге я полностью перешел на магическое зрение, так как надоело дергаться каждый раз, когда в кустах что-то мелькало. Его иллюзии работали лишь в обычном зрении. И это было странно, ведь я точно знал, что лжец умеет видеть магию и массивы. Возможно, он, как и я, умел по собственному желанию менять способ видения мира. И, так как это был лишь неразумный зверь, он не догадывался о таком умении у людей.

Как работала его магия?

Было ли это сродни рисованию картин? Он менял Ки вдали от себя, заставляя создавать изображение? Вряд ли… Когда мы впятером ехали из секты в военное поселение, иллюзию наступающего леса видела только Сюй, хотя мы были рядом. Значит, он заставлял конкретного человека думать, что тот видит что-то иное. Но как? Неужели лжец проникал в глаза, рисуя картинку там?

Мне очень хотелось поймать бай пхейнцзы, выпороть за воровство, а потом изучить его магию, но он слишком хорошо лазал по деревьям. Пока я вскарабкаюсь на одно, он быстро перемахнет на другое. Можно было поймать его на липучку, но я решил приберечь этот способ на потом.

Через некоторое время я забыл про лжеца из-за новой беды. Закончилась питьевая вода.