Герои без вести не пропадают (Роман. Книга 1)

Полковник говорил правду: выполнение плана «Финдлинг» они с адмиралом Канарисом начали именно с уничтожения старшего Бохеньского. Тогда он находился в лагере военнопленных офицеров. Люди Канариса подбили его написать книгу под названием «По какому пути пойдет послевоенная Польша?». Агенты абвера тайно переправили рукопись в Лондон, а польские эмигрантские круги издали эту книгу сначала на польском, потом на английском и французском языках. Книга разошлась большим тиражом, и до того никому не известный кавалерийский ротмистр неожиданно стал одним из популярнейших людей Польши. Дальнейшая судьба его сложилась печально. По распоряжению Канариса над ним устроили громкий процесс, обвинив в подпольной антифашистской деятельности в лагере военнопленных. Все ожидали от фашистского суда сурового приговора, но на сей раз гитлеровцы отнеслись к своему врагу с непонятной мягкостью. Казимир был приговорен к переводу в штрафной лагерь на три месяца. Но в штрафной лагерь вместо него прибыл Ежи Матковский, а самого Бохеньского после оглашения приговора прямо из зала судебного заседания отправили в газовую камеру, а труп сожгли в крематории.

Тогда и в самом деле особой опасности нет. Где находятся эти женщины? — спросил Соколов.

В домике садовника.

Разрешите мне поговорить с каждой из них по отдельности.

Доступ к ним вы получите, но, к сожалению, там всего одна комната, и поговорить с каждой по отдельности невозможно.

— Я постараюсь вывести барышню на прогулку в сад.

Планк было заколебался, но, подумав немного, согласился.

— Вам надо переодеться. Гражданского костюма у вас нет? — спросил он. Соколов отрицательно покачал голо вой. — Ничем, капитан Нордау принесет вам свой. Сейчас я к вам пришлю парикмахера. Только прошу вас, перед тем как идти к графине, постарайтесь не употреблять водки...

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ

Парикмахер потрудился на славу: сбрил бороду и усы, постриг, сделал модную прическу, надушил дорогими французскими духами, а когда Соколов к тому же надел гражданский костюм, он превратился в настоящего щеголя. Капитан Нордау отвел его в дом садовника, предупредив часового, чтоб пропускал господина Астахова в любое время дня и ночи, а если он захочет прогуляться с кем-нибудь из дам, выпустить их в сад. Часовой так был удивлен последним распоряжением, что даже переспросил, решив, что ослышался, но начальник слово в слово повторил приказание.

Домик садовника был превращен в настоящую тюрьму. На окнах стальные решетки, дверь снаружи закрывалась на замок, а ключ находился у часового. Кругом домика был выстроен сплошной забор четырехметровой высоты. В окно видны были только посеревшие доски и маленький кусочек неба. Ни солнце, ни луна не заглядывали в комнату. Похоже, забор этот выстроили не столько для предотвращения возможного побега узниц, сколько для их физического и психического угнетения. В эту миниатюрную тюрьму не поступали газеты и книги, там не работало радио, узницам не передавали письма, не разрешали свидания. Они были полностью оторваны от внешнего мира и не имели никакого представления о том, что происходит на белом свете. Поэтому появление молодого человека в гражданском костюме не столько насторожило, сколько изумило и обрадовало их. Они поднялись ему навстречу, глядя на него так, словно он пришел с того света.

Пожелав узницам, доброго дня, Соколов поинтересовался, поймут ли они его, если он будет говорить по-русски, так как ни немецким, ни польским языками не владеет, или же придется прибегнуть к услугам переводчика. Пани Матильда сообщила, что в молодости она долго жила в России и русский язык знает хорошо, а дочь ее, Марианна, хотя и говорит с сильным акцентом, понять ее можно.

— Тогда разрешите вам представиться: ваш друг Астахов, — с легким поклоном обратился он к женщинам.

Графиня назвала себя и представила дочь.

Хотя среди своих друзей не помню человека с таким именем, я готова выслушать вас, — произнесла пани Матильда.

С некоторых пор меня интересует история польского дворянства, в том числе и история рода Бохеньских. Командир немецкой воинской части полковник Планк любезно разрешил мне повидаться с вами...

Я ничего не понимаю, — развела руками графиня. — Что вы хотите от нас?

Я хотел бы задать вам несколько вопросов о ваших далеких предках. Буду очень благодарен вам, если вы согласитесь ответить на них... Но здесь душно. Не согласились бы вы прогуляться со мной по саду? Там и поговорили бы.

Нам не разрешают выходить из дома, – вмешалась в разговор Марианна.

Со мной разрешат, — коротко сказал Соколов.

Такая уверенность удивила графиню. «Не иначе как замышляется заговор против нас, — подумала она и взглянула на гостя с явным подозрением. — Надо быть осторожными».

— Если у вас действительно к нам дело, поговорим здесь. Мы не можем доверяться незнакомым людям, — решительно заявила пани Матильда.