Но дочь не согласилась с ней. Она обратилась к матери по-французски с просьбой разрешить ей погулять хотя бы минут двадцать с мсье Астаховым. «Кто знает, — говорила она, — может, это будет последняя прогулка в моей жизни. Дайте мне посмотреть на сад, на деревья, на зеленую траву, на божий мир... Возможно, я их больше никогда не увижу». Но мать была непреклонна. Тогда Марианна впервые в жизни ослушалась ее.
— Пойдемте, господин Астахов, я с удовольствием прогуляюсь с вами! — сказала она, решительно шагнув к двери.
Часовой молча пропустил их, и скоро они очутились в саду Бохеньских. Увидев прямую аллею с широкой дорожкой, посыпанной желтым песком, чистый пруд с прозрачной проточной водой, по которому плавали белые лебеди, огромные липы, кроны которых образовали настоящий шатер, Марианна пришла в восторг. Она подбегала к деревьям, срывала листья, подносила их к лицу.
Соколов заметил, что, когда они вышли в сад, поблизости сразу появились немцы. Все они были вооружены и, хотя делали вид, что вышли на прогулку, однако, по всей вероятности, интересовались только ими. Правда, никто из них ближе чем на тридцать шагов не приблизился, но в случае необходимости они могли очутиться рядом, а то и скосить первой же автоматной очередью.
Пани Марианна! — обратился Соколов к девушке, когда та немного успокоилась. — Знаете, зачем я вас вывел в сад?
Наверно, хотели дать мне возможность подышать свежим воздухом.
Да, но это не главное. Мне надо сообщить вам кое- что по секрету, а в доме этого делать нельзя.
Вы боитесь моей матери?
Нет. Немцы подслушивают все ваши разговоры. В стене установлены микрофоны. А то, что я хочу сказать вам, посторонние не должны слышать.
Вы пугаете меня, — побледнела Марианна. — Но скажите, пожалуйста, зачем им подслушивать наши разговоры?
Чтобы узнать кое-что, для них очень важное. Главным образом их интересует, где находится ваш брат Тадеуш. Иногда вы с матерью упоминаете его близких друзей, а иногда называете их адреса. Немцы разыскивают их и сажают в тюрьму. Некоторых уже нет в живых. Недавно во время пыток скончался профессор Бурковский.
О боже, неужели? Да, да, мы как-то говорили о нем... Значит, немцы узнали о нем из нашего разговора?
К сожалению... И это не единственный случай. Прошу вас, в дальнейшем не называйте имен своих знакомых и друзей. В крайнем случае говорите о них только шепотом.
Хорошо, мы так и сделаем. Спасибо, что предупредили... Вы не знаете, почему немцы держат нас в заточении?
Знаю. В ближайшее время они хотят отделаться от вас.
Как отделаться? — не поняла девушка.
Убить.
Нас с мамой?..
Всех Бохеньских. Казимира давно уже нет в живых. Теперь очередь за Тадеушем, а потом наступит и ваш черед...
Девушка замерла от ужаса. У нее подкосились ноги, и она опустилась на скамью. Соколов остался стоять и следил, чтобы немцы незаметно не подошли сзади.
Неужели все это правда? — простонала Марианна.
К сожалению, да. Я хочу спасти вас, но для этого требуется ваша помощь.
Какая? — удивилась девушка. — Мы сами совершенно беспомощны. Как же мы можем помочь вам?
Немцев надо ввести в заблуждение. Напишите два письма, а остальное я сделаю сам.
Какие письма? Кому?
Тадеуш, конечно, знает ваш почерк?
Да. Мы всегда переписывались с ним, когда он уезжал из дома.
Одно письмо будет для него. Ни имени, ни адреса, ни подписи не указывайте. Напишите просто: «Мама и я просим сделать так, как скажет податель этой записки». Второе письмо адресуйте профессору Бурковскому.
— Но вы сказали, что он скончался...
—Да. Потому ваше письмо к адресату не попадет. Я на это и рассчитывал. Оно нужно, чтоб обмануть немцев. Попросите пана Бурковского устроить мне встречу с вашим братом для важных переговоров. Рекомендуйте меня с наилучшей стороны. Можете выдумать все, что угодно...
Марианна долго молчала. Она уже было согласилась выполнить просьбу этого странного человека, который ни с того ни с сего сообщил столько секретов, что, узнай о них немцы, ему не снести бы головы, но, поразмыслив немного, решила воздержаться. «Кто знает, с какой целью он добивается этих писем. А вдруг его подослали к нам немцы? Если на самом деле профессор Бурковский жив и находится на свободе, то, получив мое письмо, он может устроить им свидание. А немцам только это и нужно, чтобы схватить Тадеуша».
— Простите, господин Астахов, мне не хотелось бы обидеть вас, но выполнить вашу просьбу я не могу, — на конец сказала она.
Значит, вы не доверяете мне?
Сами подумайте, разве можно доверить судьбу целой семьи...
Девушка замолчала, подыскивая подходящее слово.
— Первому встречному, хотели вы сказать? — усмехнулся Соколов.
Нет, я хотела сказать «неизвестному человеку»...
Вы правы. На вашем месте, пожалуй, каждый поступил бы так же. Не правда ли, мое поведение произвело на вас весьма странное впечатление? Я это предвидел, но надеялся, что вы должным образом оцените мою откровенность. Если эта надежда не оправдалась, нам с вами больше не о чем говорить... Впрочем, если вам хочется еще побыть на воздухе, можем продолжить прогулку.