Герои без вести не пропадают (Роман. Книга 1)

Все почувствовали, какая страшная угроза нависла над деревней. Подобные массовые репрессии давно проводились немцами, и крестьяне об этом знали. Теперь, значит, наступила и их очередь. Спасения не было. Разве только человек, который скрывает у себя партизанского командира, ради своих односельчан выдаст его немцам. На это нельзя было рассчитывать. И действительно, прошли назначенные тридцать минут, а местопребывание раненого партизана оставалось неизвестным. Тогда эсэсовцы приступили к обыску. Они разбились на три группы и пошли по домам. Первая группа во главе с командиром роты подошла к крайнему дому.

— Здесь живет семья нашего полицейского Станислава Славинского. Люди вполне благонадежные. Можно не обыскивать, — сообщил поручик Дубовский.

Но штурмбанфюрер СС с ним не согласился.

— Знаю я эту вашу синюю полицию, — отмахнулся он, — За исключением отдельных преданных нам работников, вроде вас, все там либо аполитичные чистоплюи, либо скрытые противники рейха. Обыскать!

Одни эсэсманы <Эсэсман—рядовой войск СС> заняли все входы и выходы, другие вошли в дом, третьи начали осматривать все надворные постройки. Особенно усердствовал командир взвода, голубоглазый верзила в звании унтерштурмфюрера СС, до войны работавший в строительных организациях инженером. Он обошел все четыре комнаты дома Славянских, Пересчитал окна и двери, выстукал стены, а потом тщательно измерил длину дома снаружи и изнутри, после чего огорошил всех, заявив:

— В доме имеется еще одна комната. Надо только разыскать вход в нее.

Сначала никто ему не поверил, но, когда произвели соответствующие измерения, убедились в его правоте. Эсэсовцы насторожились. Офицеры выхватили пистолеты, Солдаты взяли автоматы. Подозрение пало на кухню. Одна стена была там загорожена огромным шкафом. Штурмбанфюрер приказал открыть его. Пани Франтишка — а дома она была одна — дрожащими руками, то и дело путаясь в связке ключей, открыла дверцы шкафа. Сначала ничего подозрительного там не обнаружили. Все полочки шкафа сверху донизу были заставлены посудой, но, когда убрали эту посуду, выяснилось, что задняя стенка шкафа одновременно служила дверью, ведущей в пятую комнату.

Теперь уже никто не сомневался, что в этой комнате прятались люди.

Сколько их там? — спросил командир роты.

Хозяйка с минуту молчала, потом опустила глаза и ответила жалобно:

— Тринадцать.

Услышав это, немцы всполошились. Солдаты наставили на потайную дверь оружие, некоторые приготовили ручные гранаты, встали по обе стороны.

Штурмбанфюрер сделал знак, чтоб открыли дверь, Франтишка поспешила выполнить приказание.

— Выходи по одному! Руки вверх! — крикнул командир роты.

В ответ не раздалось ни звука. Тишина.

Видно, там русские, не понимают по-немецки, — предположил Дубовский. — Разрешите, я переведу вашу команду на русский.

Пожалуйста! Скажите им, что я буду считать до трех, а затем открываем огонь.

Поручик перевел слова штурмбанфюрера, но и на этот раз из темной комнаты не последовало ответа. Тогда немец начал считать:

Раз...

Подождите, не стреляйте! — закричала пани Франтишка. — Перебьете всех! Сейчас я их сама выгоню.

Она зажгла лампу и вошла в дверь. Послышалась какая-то возня, — видимо, кто-то не хотел идти, упирался.

— Иди, иди! — подгоняла Франтишка. — Выходи, ми лая, всех-то не съедят. И ты тоже!

В дверях появилась корова. Помотав головой, она выскочила на кухню. За ней выбрался из темной комнаты теленок. Должно быть, он впервые видел столько людей сразу и с недоумением оглядывался вокруг.

Пани Франтишка продолжала гонять скотину.

— Идите, идите! — ладонью шлепала она кого-то. — Покажитесь и вы господам хорошим.

Послышалось ленивое похрюкиванье свиньи, и скоро из двери высунулось свиное рыло. Тут только все вспомнили, что давно уже почувствовали резкий, запах навоза. Теперь штурмбанфюрер смело подошел к двери и заглянул в потайную комнату, оказавшуюся обыкновенным хлевом. Свинья, только что высунувшая рыло, отступила назад. Кроме нее там еще была одна свиноматка, кормившая маленьких поросят, и огромный хряк килограммов на двести — такой раскормленный, что, несмотря на удары пани Франтишки, никак не хотел вставать и на пинки отвечал только ленивыми вздохами и тихим хрюканьем.

Ладно, не трогайте, хозяйка, — махнул рукой немецкий офицер. — От кого вы так спрятали эту скотину? Не от нас ли?

Да что вы, пане начальник, разве от своих хоронят? — расплылась в улыбке пани Франтишка. — Прячем мы их здесь от партизан. Весною вот нагрянули в деревню, отняли весь скот. Только тут и удалось сберечь немного...

Очень хорошо, — похвалил немец. — Всегда так де лайте. Ауфвидерзейн!