Герой Бродвея

– Мистер Гонзалес, – детектив поднял могучую десницу, с блестящим, как нож гильотины, платиновым браслетом, – этой рукой я уничтожил несколько космических негодяев, а также отправил в тюрьму множество обыкновенных мерзавцев. Но поверьте, никого из них я не упрятал в сумасшедший дом. Я сыщик, мистер Гонзалес, а не психиатр. Здесь вы можете говорить все без малейших опасений быть превратно понятым.

– Хорошо, сеньор, я верю вам. В прошлом месяце, – начал режиссер, – я отдыхал на Гавайях. Был полный штиль, и вода была ясная-ясная. Я плыл на надувном матрасе вдоль берега и тут… – режиссер замер, словно ныряльщик, стушевавшийся на краю вышки, – …и тут я увидел в воде лицо Эстер – героини моего фильма! Оно было похоже на лицо утопленницы. Она схватила меня за ноги и стала топить!

Сеньор Норман, я не разговаривал бы сейчас с вами, если бы с проходившей яхты ко мне на помощь не бросился огромный лендзир. Знаете, такой пес, размером с волкодава. Он поймал меня на глубине и вытащил на поверхность. Смотрите, сеньор Норман, это следы его зубов, – режиссер закатал рукав, и Норман увидел свежие следы собачьих клыков.

– Вы кому-нибудь рассказывали об этом, мистер Гонзалес?

– Что вы, конечно, нет. Я был уверен, что у меня галлюцинации, что я схожу с ума. Я бы никогда не решился заговорить об этом. Но ужасное происшествие в отеле заставило меня прийти в полицию.

– В вас стреляла Эстер? – Майк пристально посмотрел в глаза режиссера.

– Да, сеньор, она и вторая героиня фильма – Марианна. Пожалуйста, поверьте мне, сеньор, Лиз Коннели может подтвердить мои слова.

– Лиз Коннели похищена, – сухо, как автомобильный компьютер, произнес Майк.

– Как, и ее похитили?! Это ужасно, сеньор Норман. Они преследуют меня, они похищают моих артистов. Моя кинокомпания на грани краха. Умоляю вас, сделайте что-нибудь, сеньор Норман. Я знаю, они следят за каждым моим шагом. Я не могу больше жить в отеле. Я перееду в какую-нибудь нору. Мне хочется зарыться как можно глубже, чтобы они не достали меня.

– Успокойтесь, мистер Гонзалес, – Норман протянул режиссеру рюмку японской рисовой водки, – я найду способ помочь вам. Но при одном условии – вы должны будете строго выполнять мои инструкции.

– О, разумеется, сеньор, – в глазах режиссера засветилась радостная готовность лендзира выполнять любые команды проводника.

* * *

– И тогда, Стив, он увидел под водой лицо утопленницы…

– Чушь какая-то, однако от нее мороз идет по коже. Ты, случайно, не разыгрываешь меня, Майк? – помощник начальника полиции поднял бокал и, прищурившись, посмотрел сквозь него на Нормана, как это делают часовщики.

– Стив, все очень серьезно. Я чувствую приближение ужасных событий. В мои виски стучатся крики людей, взывающих о помощи, – Майк Норман скользнул рассеянным взглядом по столикам открытого кафе, пустынной улице с одиноким фургончиком фирмы «Кока-кола».

– Может быть, в режиссера стреляли актрисы, играющие Эстер и Марианну?

– Исключается, Стив, у них прочное алиби. В момент обоих покушений они были за тысячи миль от режиссера.

– Тогда что же?

Почувствовав странное беспокойство, Майк склонился к самому уху Стивена:

– Оба покушения, – зашептал он, – произошли во время демонстрации телефильма с участием Эстер и Марианны. Сегодня по телевидению пойдет следующая серия, и я подозреваю, что покушение повторится. Жизни мистера Гонзалеса угрожает опасность. Проверь оружие, Стив, вечером предстоит серьезная работа.

* * *

– Проклятье! – Джек Горилла сорвал с головы наушники и швырнул их на пол фургона фирмы «Кока-кола». – Ни черта не слышно! Этот легавый осторожен, как старая лисица!

– Не расстраивайтесь, маста Джек, – Проныра Гарри отключил подслушивающую аппаратуру, – и так ясно, маста Джек, фараоны сегодня что-то затевают.

– Поднимай наших людей, Проныра, и пусть берут побольше патронов – сегодня вечером будет жарко и нам, и нанявшему нас мистеру Гонзалесу, – приказал гангстер.

* * *

Добравшись до окраины Нью-Йорка, Майк Норман вылез из кабины «Форда» и, уперев руки в бока, выгнул спину, сгоняя усталость как леопард, точащий когти о ствол дерева. Обвешанный оружием, он был и в самом деле похож на леопарда, хорошо отточившего когти.

Шел дождь. Мокрый асфальт в неверном свете фонарей мельтешил в глазах, как экран «видика» перед началом кино. Майк усмехнулся, подумав, что сюжет «фильма», в котором ему сейчас предстояло сыграть главную роль, и не снился киношникам Голливуда.

– Бог ты мой! – Стив замер на краю лужи, утирая холодный пот, выступивший на лбу. – Майк, я только что видел в воде женское лицо.

– Как не позавидовать человеку, которому на каждом шагу мерещатся девушки, – пошутил Норман.

– Клянусь тебе, Майк! У нее было лицо утопленницы.

– Вздор! – тяжелый башмак детектива разбил зеркальную поверхность лужи на тысячи мелких брызг. – Смотри в оба, Стив, сейчас нам будет не до девушек. Прикрывай меня сзади.

Норман взглянул на часы. До начала телесериала мистера Гонзалеса оставалось две минуты.