Герои былых времен [HL]

Они уже бывали в этих местах, около года тому назад… Точнее — тысячу лет спустя. Но тогда, с высоты ковра-самолета, Сехал казался доступным и безопасным. Теперь же он представал во всей своей беспощадной красе.

Небо было ослепительно-синим, а песок — нестерпимо-желтым. Воздух плыл, струился, он казался водой, которой так не хватало. Миражи, то мучительно-прекрасные, то пугающие, вставали впереди. Горячий ветер свистел тонко и пронзительно, он сводил с ума, выдувая последние обрывки мыслей. Жажда усиливалась с каждым часом, язык казался большим, колючим и жестким, ноги, наоборот, сделались мягкими, будто из ваты, а ноша становилась все тяжелее и тяжелее… Бросить бы — да нельзя. Как-никак живые твари, хоть и враги… Вот и приходилось Рагнару и Хельги мучиться вдвойне.

Но жертвы того стоили.

— С некоторых пор я только и делаю, что перетаскиваю хворых и увечных! Можно подумать, я не демон-убийца, а сестра милосердия! — завел старую песню Хельги. А потом вдруг побледнел и свалился лицом вперед. Эолли, которого он тащил, перекинув через плечо, зарылся теменем в песок — чудо, что шею не свернул!

— Можно подумать, ты не демон-убийца, а кисейная барышня! Или нежный эльф! — заворчала Энка, помогая ему подняться. Под «нежным эльфом» вредная девица подразумевала Аолена, он хуже всех переносил жару и падал в обморок уже несколько раз.

— Жара… — начал оправдываться Хельги.

— …Суть главное несчастье спригганского рода! Это нам известно! — перебила девица. — Можно подумать, ты прежде в Сехале не бывал, не воевал!

— Тогда здесь было посвежее! В смысле будет. Климат изменится, похолодает. И вообще, мне кажется, это неестественная жара, неприродная. Тут без магии не обошлось.

— При чем тут магия, если мы в пустыне! Здесь всегда так.

— Нет. Все-таки сейчас зима. Такого кошмара быть не должно.

— Болтали бы вы поменьше! — потерял терпение Аолен. — Зря влагу расходуете! Хельги, уж ты-то мог бы понимать!

— Молчу! — охотно согласился демон. — Только пусть она меня не обзывает.

— А ты не падай! — фыркнула девица.

Кстати, Эолли падение пошло только на пользу — он наконец пришел в себя.

Хоть и был профессор Лапидариус сумасшедшим, в одном надо отдать ему должное — учеников своих он обучал на совесть. Едва очнувшись, Эолли сумел привести в порядок своего друга, и уже вдвоем они открыли портал!

— Только мы не знаем точно, куда он выведет, — смущаясь, предупредил юный эльф.

— Да хоть троллю в пасть! — выпалил Хельги с чувством. — Лишь бы подальше от этой вселенской сковородки!

Портал вывел к воротам Корр-Танга.

— О! — обрадовалась Ильза, кутаясь в куртку. — Здесь я еще не бывала!

— И ничего не потеряла! — фыркнула Энка, поспешно натягивая телогрейку, у нее от холода зуб на зуб не попадал. Настоящей зимы в этих местах не случалось даже в холодном будущем, но контраст с раскаленной пустыней был слишком велик.

— Наверное, мне тоже нужно теплую одежду раздобыть, — забеспокоился Хельги, глядя на девиц. — Нам ведь на север идти!

От самого Кансалона он обходился красивым норвежским свитером Макса, взял его у Аолена взамен утраченной куртки.

— Давайте зайдем в город и купим! — ухватилась за эту идею Ильза.

Но Орвуд был недоволен:

— А до Кансалона ты без куртки не потерпишь? Там подешевле купим, Корр-Танг очень дорогой город.

— Ну вот еще! Станем мы на куртках экономить! — возмутилась Меридит. — И вообще, нам пора едой запастись.

И они вошли в город.

Энка была права. Особого впечатления Корр-Танг на Ильзу не произвел. Обычный южный город — шумный, грязноватый, кишащий ворами; с глинобитными плосковерхими домами окнами во двор, зловонными бурыми арыками вдоль улиц, с богатым дворцом местного правителя, башней колдуна-звездочета и большим невольничьим рынком. Куртки здесь стоили не дороже, чем в Кансалоне, а еда оказалась намного дешевле. Орвуд сперва удивился, а потом сообразил: в Средние века город еще не страдал от регулярных орочьих нашествий, потому и жизнь была лучше. Из интереса почтенный Канторлонг даже к работорговцу подошел, приценился. За невольника просили сущие гроши! Грех было упускать выгоду!

— Давайте купим одного, — предложил рачительный гном.

— Кого? — не поняли спутники.

— Раба, кого же еще!

— Боги Великие! Это еще зачем?! — От изумления Хельги выронил лепешку, которую жевал на ходу, назло сильфиде — она утверждала, что в городе так поступать неприлично.

— Пригодится. Будет тяжести таскать, еду готовить, еще что-нибудь полезное делать.

Рагнар нахмурился:

— Благородным существам не к лицу иметь невольников. Рабство — дикий пережиток, его надо искоренять. Вот у нас в Отгоне…

— Во-первых, рабство станет диким пережитком лет эдак через тысячу, и то только у вас в Отгоне. А сейчас оно в порядке вещей. Во-вторых, ты знаешь, как на юге обращаются с рабами? А мы его даже бить не станем. Облагодетельствуем, можно сказать! В-третьих, когда придет срок, мы можем отпустить его на волю. Получится очень благородный жест, раб нам только спасибо скажет.

— Ну не знаю! — колебался рыцарь. — Не по душе мне это дело!

— Посиди пока во-он в том трактире, подожди. А я схожу на рынок.