Герои. Другая реальность

Тёмен был год 1034 от Рождества Христова. О папе Бенедикте Девятом говорили, будто он выкормыш антихриста, и на левом виске у него – верное тому свидетельство, кровавое родимое пятно. Тихими шагами шло по крохотной Европе, разорванной на лоскуточки лилипутских государств, её великое и страшное будущее. Вот-вот уже – раскол христианской церкви, и не за горами Крестовые походы... А закончится этот век взятием Иерусалима.

Пока – созревало, наливалось страхом, кровью, легендами и чумными бубонами.

Хрипло пели охотничьи рога, заходились лаем псы, звенел вереск на пустошах Шотландии. Лоуленд ждал смерти захватчика, сурового Кнута, короля датского.

– Чуть-чуть ему осталось, – шептали друг другу туманными холодными ночами могучие вязы, ну годик... Что такое год – для Шотландии? Потерпит его королевство Альба? Потерпит. И король Малькольм пока ещё совсем молод. Есть надежда у Лоуленда, есть...

– Есть-есть... – тявкали под кустарником бурые от глины и грязи лисы.

– Е-э-э-эсть – выли поджарые волки.

– Ес-с-с-т-т-ть – проносились над пыльной дорогой, едва не задевая её крыльями, бесшумные совы.

Поля и леса полны были жизни и тления, всего в свой черёд. Стоял сентябрь. Сизый туман, переставший уже напоминать прозрачную летнюю дымку, всё чаще повисал над озёрами и пустошами.

Трубили, трубили, трубили осатаневшие рога; били не в такт барабаны. Войны раздирали север Европы, точно летучие паразиты тело огромного дракона. Дракон огрызался, изрыгая пламень, и горели деревни.

В это смутное время в одной деревеньке произошли события на первый взгляд незначительные. События эти, однако, будут играть важную роль в нашей истории.

...Дередере проснулась от визгливого голоса соседок под окошком.

– А я говорю: вон её нужно гнать из деревни, пока беды не наделала!

– Вчера глянула на меня, фыркнула по-кошачьи, – тут же я споткнулась, молоко расплескала, ногу чуть не сломала... Ведьма она, ведьма! А ещё летом видела я её в полях, сидела, пыль из чулок вытряхивала и по ветру пускала, потом правый чулок обычно натянула, а левый – наизнанку, ещё и перекрутила. Через день град был! Вы меня знаете, я попусту болтать не люблю. Вот, молчала почти три месяца, думала, а вдруг – случайность, показалось. Теперь вижу: ничего не показалось, – колдует она!!

«Хоть бы ей камень на голову свалился, или вправду ногу бы сломала. Визжит с утра, точно свинья», – с раздражением подумала Дередере. А вслух прокричала:

– Доброе утро, соседи! Какие ещё пакости обо мне вы расскажете сегодня?

Только сейчас она высунулась из окна, бледная и растрёпанная.

– Значит так... Если я ведьма, то сегодня ты, Элс, сломаешь ногу, правую. А завтра целый день будет лить дождь. Поскольку ни того, ни другого не произойдёт, ты, может, убедишься, наконец, что я не колдунья, и оставишь меня в покое, – Дередере упрямо тряхнула медными кудрями.

Элс попятилась:

– Дьяволица! Чертовка...

Продолжая отступать, она споткнулась на валявшийся у обочины камень, и осела на землю.

– Ой-й-й, нога! – тут же завизжала Элс, – нога-а-а-а... И как раз правая! Будь ты проклята, ведьма!!

С вечера небо затянули тяжёлые тучи, а сельчане поглядывали недобро и перешёптывались; заговаривать с Дередере соседи избегали. Некоторые, завидев её, даже скрещивали пальцы в попытке отогнать нечисть.

Дередере обхватила руками тощие коленки. Угораздил же её чёрт нести всякую чушь с утра! Теперь вот Элс ногу сломала, и дождь завтра будет почти наверняка. Стало быть, вполне можно обвинить её в колдовстве, сама ведь ляпнула: если я ведьма...

– Ну? Будем дожидаться ливня? – прозвучал голос рядом.

Старая Кэт вошла без стука, и остановилась перед Дередере, пристально глядя на нее круглыми черными глазами.

– Вообще-то в деревне от толковой ведьмы больше пользы, чем вреда.

– И совсем я не ведьма!

– Конечно, – насмешливо покачала головой старуха. И добавила:

– Только дождь непременно пойдет... В общем, я тебе хотела сказать: живи. Только, конечно, придётся помогать, раз уж ты колдунья. За урожаями присматривать, скотину иногда подлечить, лихорадку в село не допустить.

– Но я... не умею, – растерялась Дередере.

– А вот это уж твоя ведьмовская забота – научиться.

...Едва стемнело за околицу выскользнула одинокая фигурка в драном плаще.

– Хотят, чтоб я ведьмой была – ладно! – бормотала Дередере, – но кое-кому не поздоровиться, это я вам могу заранее обещать.

Тиха была вересковая пустошь через два часа после полуночи. С неба сеял мелкий прохладный дождь. Высокая фигура, закутанная в плащ, прохаживалась взад вперёд по иллюзорной границе пустоши. Где-то недалеко ударили в бубен и визгливо захохотали. Заорали, будто откликнувшись, в ближней речушке жабы.

Хрустнули под осторожными шагами ветки.

Человек в плаще резко обернулся и поднял факел:

– Кто?

– Матушка Дередере, – отозвался звонкий молодой голос.

– Матушка? – насмешливо просипел страж, – а достойна ли ты себя матушкой называть?

Он издал странный горловой звук, похожий на кваканье болотной жабы и добавил:

– Ты пока ещё – девица. Почти человек, – он презрительно сплюнул, – Жди!