Герой ее мечты

— Она ядовитая? — спросила Венис.

— Нет, — коротко ответил Ноубл.

Венис облегченно вздохнула, явно досадуя на себя за свой страх, и это еще сильнее разозлило Ноубла. Как Тревор может допускать, чтобы Венис пугали?

— Судя по тому, как медленно она двигалась, я подозреваю, что она только что поела, — сказал он. — Она была совсем не в агрессивном настроении. Кто-то просто хотел напугать вас, Венис, а не причинить вред.

— Но, должна признаться, я все же рада, что завтра покину Сэлвидж. Возможно, к тому времени, когда я вернусь, им, кто бы они ни были, наскучат дурацкие шутки, — улыбнулась Венис.

Ноубл вспомнил, что на следующее утро она уезжает с Кассиусом. И чтобы заглушить эту мысль, ему не хватит всего спиртного в Сэлвидже.

— Вы так не думаете? — снова заговорила Венис.

— Возможно. Леди, вам лучше убрать свои туфли для танцев, не дожидаясь рассвета, если вы собираетесь отправиться с юта. Они не станут ждать только потому, что вы исполняете свой каприз, мучая и ослепляя всех до единого провинциалов в этом городе. — Ноубл не мог с собой справиться. Венис молча смотрела на него, а ему хотелось, чтобы она возразила, отвергла плохо завуалированные обвинения. — Я-то думал, что вас интересуют более сложные задачи, Венис. Или вы довольствуетесь любой победой?

Она отскочила, словно он ее ударил, а затем в ее потемневших глазах вспыхнул огонь.

— Но я еще не натанцевалась.

— Что? — Ноубл фыркнул, поддавшись воображению, рисовавшему, как Венис обнимают дюжины мужчин, среди которых нет его, как она исчезает с этими мужчинами в укромных уголках, как они склоняются к ней… — Вы хотите сказать, что в Сэлвидже есть мужчина, который по крайней мере дважды не держал вас в своих объятиях?

Это прозвучало омерзительно.

Но Венис даже не моргнула, даже не прошипела отрицания. Она просто прижала руку к ребрам и медленно, сознательно медленно, провела ладонью вниз по тонкой, неплотно прилегающей ткани, туго натянув ее на груди. Она заглянула Ноублу в глаза и, не отводя взгляда, неторопливо направилась к нему, покачивая бедрами, словно бросая приглашение.

Остановившись на расстоянии ладони, Венис откинула голову назад, и волосы черными атласными лентами упали ей на плечи. Ее глаза были холодными, блестящими драгоценными камнями, арктическим льдом, и пальцы Ноубла сжались в кулаки с такой силой, что ногти вонзились в тело сквозь толстые мозоли на ладонях.

— Пожалуй, да. Думаю, еще осталось несколько мужчин, — промурлыкала она, преувеличенно правильно, протяжно выговаривая каждое слово, словно целуя воздух. — Например, вы. Не хотите еще раз потанцевать со мной, Маккэнихи? Не хотите еще раз подержать меня в своих объятиях?

— А куда же девался «Ноубл»?

Она пожала плечами. У Ноубла в ушах застучала кровь; никогда ничего ему не хотелось больше, чем в этот момент коснуться Венис Лейланд.

— Вы не питаете ко мне симпатии, так почему я должна что-то проявлять к вам? — тихо отозвалась она.

Он молчал, но когда Венис положила руку ему на грудь, сердце громко застучало в ответ. Хотя он и знал, что это такое же притворство, каким были ее слезы, он, хоть убей, не мог заставить себя улыбнуться и тем более найти какой-нибудь язвительный, остроумный ответ, как сделал бы любой из ее нью-йоркских кавалеров.

— Ну, так что, Маккэнихи? Еще один танец?

Ее вторая рука присоединилась к первой, и теперь обе ладони лежали у его сердца. Венис, несомненно, догадалась о его желании по тяжелому биению у него в груди.

— Да, — прохрипел он. — Я польщен вашим приглашением.

— Вы же знаете, какие мы легкомысленные, нью-йоркские девушки. Все ради удовольствия. Вы раскусили меня, Ноубл Маккэнихи. Но вы всегда были проницательным парнем. — Ее голос был саркастическим и горько-сладостным, тихим и завораживающим. — Я просто съедаю мужчин на завтрак. Что скажете, Маккэнихи? Хотите быть съеденным живьем? — промурлыкала она.

Ему понадобилась вся сила воли, чтобы заставить свой голос прозвучать спокойно и равнодушно.

— Мне просто придется отказаться от этой чести, мисс Лейланд.

— В чем дело? Я недостаточно хороша? — Она что-то поняла по его напряженной неподвижности, что-то, что сводило на нет ее усилия. Ее губы, влажные, сочные и розовые, скривились в презрительной улыбке. — Именно так я и думала. Притворщик.

С замаскированной гримасой разочарования она вздернула подбородок и пошла от него прочь.

Венис права. Он притворщик.

Рука Ноубла молниеносно обвилась вокруг талии Венис, и он грубо притянул к себе ее тело. А потом он целовал Венис, наслаждаясь ее губами со всей ненасытностью, страстью и желанием, которые напрасно прятал за здравым смыслом и идеей самосохранения.

В его одержимости не было ничего нежного. Венис всхлипнула и схватилась за его шею, чтобы устоять. У Ноубла от ослепляющей страсти кружилась голова, его руки скользнули вниз, по шее Венис, погладили шелковую кожу на ее плечах и двинулись ниже, чтобы накрыть груди.