Герои и подлецы Смутного времени

Глава 7 Тушинский вор ШИЗОФРЕНИЯ ОБЩЕСТВЕННОГО СОЗНАНИЯ

Как известно, шизофрения – раздвоение личности – не такая уж и редкая болезнь. Но это когда речь идет об отдельном человеке. А вот шизофрения, имеющая общественный характер, когда болезнь охватывает массовое сознание всего общества – редкий случай. Как раз такой имел место в России начала XVII века.

Самым явным проявлением этой болезни в русском обществе были «перелеты» – князья, бояре, служилые люди, которые утром просыпались верными слугами Василия Шуйского, а после обеда ехали на поклон к тушинскому царику. И там, и там их принимали, давали чины, поместья, жалованье. Еще было – в семье один брат шел служить Василию, другой – «Дмитрию», с тем расчетом, что кто бы из «царей» ни победил, а семья на плаву останется.

Те же «перелеты» помолившись с утра мощам царевича Дмитрия, невинно убиенного пятнадцать лет назад в Угличе, ехали в Тушино лицезреть того же Дмитрия, дважды чудесно спасшегося от рук супостатов. И ничью совесть это не напрягало.

Менее заметны другие болезненные странности тех лет. Вот наступают на Москву болотниковцы и грозят ее защитниками смертью, за то, что «нашего государя Дмитрия Ивановича на Москве убили до смерти». И в то же время те же болотниковцы ждут прибытия из Литвы «убитого до смерти на Москве Дмитрия», за смерть которого собрались мстить. И не просто ждут – ими командует человек, наделенный, по его словам, полномочиями лично царем Дмитрием. И никого как будто не удивляет, что убитый на Москве царь встречается с Болотниковым в Польше и назначает его воеводой, чтобы идти мстить за свое убийство москвичам…

Никого не удивляли «Дмитрии»-двойники: похороненный на Божедомке, но рассылающий указы из Литвы, лежащий в кремлевском соборе и в то же время сидящий в своем тушинском дворце.

Как справедливо заметил Исаак Масса, у русских людей помутилось сознание: «И Богу ведомо, откуда вдруг пошел по стране новый слух и молва, что Дмитрий, которого считали убитым в Москве, еще жив, да и многие твердо тому верили, также некоторые и в Москве… Одним словом, совершилось новое чудо: Дмитрий второй раз восстал из мертвых, и никто не знал, что о том сказать и подумать, но все наполовину помутились разумом» [89] .

И хотя сам голландец был твердо уверен в гибели Дмитрия I, но таких людей, сохранивших рассудок, оказалось тогда в России на удивление мало.

В Северской земле гонцов Шуйского убивали, царские грамоты жгли и требовали от московского правительства ответа: почему, не спросив у них совета, убили венчанного царя Дмитрия безо всякой к тому причины? И тут же кланялись в ноги самозванцу из Пропойска как спасшемуся Дмитрию.

Юго-запад и юго-восток – от Путивля до Астрахани – объединились и поклялись отомстить за убитого. Тут же нашелся и один из первых в бесконечном паноптикуме самозванцев – «сын» бездетного царя Федора Ивановича, «царевич Петр Федорович». Мятеж разгорался, питаясь слухами о близком пришествии «спасшегося царя Дмитрия». Положение осложнялось тем, что за год своего правления Дмитрий, готовясь к войне с крымскими татарами и Турцией, отправил в Елец «на три года припасов и амуниции на триста тысяч человек… много пушек» [90] , которые захватили восставшие. И даже делая скидку на неизбежное преувеличение, надо признать, что повстанцы оказались неплохо вооружены. Восстали против Шуйского Путивль, Кромы, Елец, Тула, Рыльск, Астрахань, Самара, Саратов, Рязань.

Москва повсеместно терпела поражения. Правительственные войска под командой боярина Петра Шереметьева были отброшены от Астрахани, а царское войско во главе с князем Иваном Воротынским разбито под Ельцом. Не имели успеха в боях с повстанцами и царские родственники – бездарные братья царя Дмитрий и Иван Шуйские и даже его племянник, знаменитый молодой воевода Михаил Скопин-Шуйский. В боях они потеряли более половины своей армии. Потери исчислялись десятками тысяч. Единственная удача московских воевод заключалась в том, что они окружили и блокировали в Туле «царевича Петра».

И тут на сцене появляется хорошо известный нам со школьной скамьи Иван Исаевич Болотников – холоп и вождь «повстанческой армии» [91] . Н.И. Костомаров приводит такие краткие биографические сведения о Болотникове (которые впоследствии были использованы советской историографией): Болотников еще в детстве был взят в плен татарами, продан туркам, освобожден венецианцами, жил в Венеции, и, возвращаясь через Польшу в Россию, был завербован Молчановым, выдававшим себя за Дмитрия, полностью поверил самозванцу и, перейдя русскую границу, поднял мятеж против Шуйского [92] .