Герой империи. Битва за время

5 июля 1941 года, полдень, Смоленск, штаб Западного фронта.

Присутствуют:

Командующий Западным фронтом – генерал армии Георгий Константинович Жуков;

Начальник штаба фронта – генерал-лейтенант Василий Данилович Соколовский;

Помощник командующего по АБТВ – генерал-майор Дмитрий Карпович Мостовенко.

Когда генерал-майор Мостовенко зашел к командующему Западным фронтом, комфронта и его начальник штаба внимательно разглядывали экран выносного терминала имперского тактического планшета^[19]. Нет, разумеется, первым в начальственный кабинет тихонько просочился адъютант Жукова, вполголоса доложил о прибытии новоназначенного помощника командующего по автобронетанковым войскам, и так же тихонько дал тому знак, что он может заходить. Так что к моменту его появления в кабинете и командующий фронтом, и его начальник штаба уже прервали свое занятие и смотрели в сторону вошедшего так внимательно, будто к ним на огонек забежала знаменитость мировой величины. Генерал-майор Мостовенко от такой встречи даже несколько растерялся. А дальше было еще хлеще…

– Вот, смотри, Василий Данилович, – сказал Жуков, – мы с тобой голову ломаем, что да как, а тут на ловца и зверь бежит. Свидетель как-никак…

– Очевидец, Георгий Константинович, очевидец, – ответил генерал Соколовский, – свидетели, сам знаешь, в каких делах бывают. Ты же не хочешь сказать, что Иван Васильевич (генерал Болдин) совершил что-то предосудительное?

– То, что он совершил, – сказал Жуков, – у меня никаких нареканий не вызывает. А вот то, как он это сделал и с чьей помощью – уже вопрос. А товарищ Мостовенко, в отличие от нас с тобой, уже имел на этой войне дело с немцами – как до появления этих наших новых союзников, так и при их участии. Надеюсь, Дмитрий Карпович, ты сможешь объяснить нам, как выглядела реальность, данная тебе в ощущениях. А то в верхах развели, понимаешь, секретность, и молчат как рыбы об лед. И скажи – как мне командовать фронтом в условиях, когда эти, с позволения сказать, союзники действуют в моей полосе ответственности, а я совершенно не представляю себе, кто они такие и на что способны?

– Для начала, товарищ генерал армии, – ответил Мостовенко, – мне проще сказать, на что наши новые союзники НЕ способны. Мертвых они оживлять, да уже бывшее сделать не бывшим не могут, а остальное для них в пределах возможного. Чего-то они способны добиться сами, а чего-то – только с нашей помощью; но, в общем-то, возможно все. С двадцать второго по двадцать шестое июня нас, отступающих от Гродно, с утра до вечера одолевала германская авиация, а двадцать седьмого все эти юнкерсы и мессершмитты как корова с небес языком слизнула. При этом так называемые белые защитники дали нам возможность лично полюбоваться процессом публичной порки, под бурные аплодисменты расколошматив одной парой три девятки немецких бомбардировщиков. Это, так сказать о том, что я видел лично. К сожалению, наш корпус как активная единица на начальном этапе не представлял собой ничего интересного с их точки зрения, и поэтому товарищ Ватила обратила свое основное внимание на генерала Болдина и связанную с ним смешанную группировку, отступавшую по дороге Волковыск-Слоним. Я в тех событиях участия не принимал и знаю о них только по рассказам очевидцев. В то время мой корпус выполнял приказ вашего предшественника, генерала армии Павлова, на всеобщее отступление, и мы искали такое место, где при минимальном противодействии противника была бы возможность переправить через Щару еще имевшиеся у нас танки и артиллерию. Вспомнили о нас уже тридцатого числа, когда бронегруппа генерала Борзилова захватила Ивацевичи и оседлала танковую магистраль Гудериана…

– Погоди, Дмитрий Карпович, – прервал рассказчика Жуков, – поясни, шо це таке танковая магистраль и с чем ее едят?

– Термин «танковая магистраль», – ответил тот, – она же «взлетная полоса» и «роллбан», по-немецки означает дорогу, идущую вдоль направления основного удара подвижного соединения. Или, если быть точным, этот удар наносится вдоль этой дороги, потому что уходящие в прорыв танки нуждаются в непрерывном снабжении. Именно по этой дороге вслед за танковым авангардом движутся мотопехота на грузовиках, артиллерия на мехтяге, автоколонны снабжения, а в обратном направлении в основном везут раненых. Это у нас удары планируются от забора и до обеда «примерно в том направлении», и зачастую оказываются неудачными только потому, что по придуманному штабом маршруту без противодействия противника не могут пройти даже танки, не говоря уже о мотопехоте с артиллерией, а немцы такие вещи секут жестко. Но, с другой стороны, стоит перерезать такую магистраль в удобном месте, и у немцев начинаются большие проблемы. Правда, и резать эту магистраль надо тоже умеючи, желательно в месте, удобном для обороны и в зазоре между наступающей пехотой и оторвавшимися от нее танками.

Немного помолчав, генерал добавил: