Герой империи. Война за Европу

– Добрый день, Уинстон, – приветствовал хозяин Букингемского дворца своего гостя, – хотя, наверное, не очень-то он добрый. Сингапур еще держится или уже пал? Или, может, Роммель уже перепрыгнул через Суэцкую канаву и неудержимо движется на Палестину?

Вид у непробиваемого премьера был такой, будто король врезал тому по лбу молотом, которым на бойне глушат скот перед тем, как перерезать горло. Явно не ожидал Уинстон Рэндольфович такого поворота разговора, и теперь не знал, что сказать в ответ.

– Молчите, Уинстон? – со вздохом произнес король. – Пожалуй, вы правы – говорить вам следовало раньше, пока еще можно было избежать самых неприятных последствий вашей авантюры, в которую вы так беспардонно втянули Нашу страну. Или вы думаете, что американский президент Фрэнки Рузвельт присоединил свою страну к Империи из простой прихоти? Да черта с два! Он просто испугался того, что эта мощь может сделать с его Америкой и с ним самим. Ведь американцы привыкли чувствовать себя в безопасности, укрывшись за двумя океанами – и вдруг появляется сила, которой безразлично, в какой части света находится их неприятель. И точно такое же решение принял японский микадо – он не стал дожидаться, пока его маленькую нацию сдует в небытие ярость пришельцев. Земля с появлением возле нее имперского крейсера сразу сделалась маленькой, а враги Империи – беззащитными. Ведь все это так, Уинстон, я не ошибаюсь?

– Да, Джордж, – нехотя буркнул Черчилль, – все это так.

– Так какого же черта, Уинстон! – взорвался король. – При таких начальных условиях вы вдруг решили упереться будто осел и повести настолько опасную игру, что у меня даже нет слов для того, чтобы вас правильно назвать. Вы думаете, что Сингапур и Египет – это максимум того, что мы можем потерять в результате вашей авантюры? Не-е-е-т! Если Великобритания продолжит упрямиться, то Фрэнки разрешат забрать себе Канаду, а джапов толкнут в сторону Индии. А Индия – это уже серьезно; хотя и потеря Египта тоже не подарок, Индия – это удар ниже пояса.

Сделав паузу в своем монологе, король вытащил из кармана портсигар, вытряхнул из него сигарету без фильтра[47], затем сунул ее в рот, и несколько раз чикнув спичкой, закурил.

– Я, конечно, не командир крейсера пришельцев, – сказал он, выпустив изо рта струю дыма, – но я тоже могу делать предложения. Сейчас, ради блага Великобритании, я предлагаю вам добровольно подать в отставку, как когда-то в отставку подал премьер-министр Невилл Чемберлен (вроде как по состоянию здоровья), чтобы на ваше место смог прийти человек, который попробует все исправить. Если вы не согласитесь, то пеняйте на себя. Я распоряжусь опубликовать эту историю – и тогда господа депутаты сами выкинут вас из премьерского кресла… а если они этого не сделают, то я распущу парламент и подниму против вас весь британский народ, авторитета и полномочий у меня на это хватит.

Некоторое время покрасневший как вареный рак Черчилль смотрел на короля, сжимая и разжимая кулаки, потом опустил голову и сказал:

– Хорошо, сир… я выполню вашу монаршью волю и добровольно уйду в отставку. В последнее время я себя и в самом деле неважно чувствую.

– Ну вот и замечательно, Уинстон! – повеселевшим голосом сказал король, – а теперь прошу к столу. Против сложившегося обычая, сегодня мы будем обедать не вдвоем, а вчетвером: помимо вас, компанию мне составят Климент Эттли и ваш преемник на посту премьер-министра Энтони Иден. За ланчем, без обид и сожалений, вы нам поведаете, какая муха вас укусила, что вы решили проявить упрямство, достойное лучшего из всех ослов.

7 декабря 1941 года, утро мск. Околоземная орбита, высота 400 км, разведывательно-ударный крейсер «Полярный Лис».

Отставка Черчилля не остановила войну Великобритании с Японией и Германией, но она, по крайней мере, хотя бы позволила начать переговоры. Еще некоторое время потребовалось на то, чтобы утвердить премьера в Парламенте, и пятого декабря все формальности были закончены. Король решил сам лететь на корабль пришельцев вместе с премьером Энтони Иденом. Во-первых – ему это было любопытно, во-вторых – он подсознательно опасался, что Энтони Иден и Министр Иностранных дел Бевин (лейборист по партийной принадлежности) с испугу перегнут палку в другую сторону.

Дальше все проходило как обычно, только челнок опустился не на загородном ранчо, а на лужайке позади Букингемского дворца. Отбывающих было четверо: король, премьер, министр иностранных дел и бывший британский посол в СССР Стаффорд Криппс. Внутри, гостей ожидало отделение штурмовой пехоты и герольд, который торжественной и архаичной речью пригласил их пройти на борт. Чуть меньше часа полета – и вот его величество с сопровождающими покидают борт шаттла в ангаре, где уже расстелена красная дорожка, выстроен почетный караул. Едва гости показались в проеме люка, заиграл британский гимн. Все как положено при встрече дорогих заморских гостей.