Герой легенды (СИ)

Казалось бы. Вот только прошел еще день, потом другой, третий — каждый лично для Сени наполненный праздностью да походами на крышу, за единственным доступным зрелищем. И даже у советника Рэя уверенности и оптимизма поубавилось. Ибо до него, как до самого осведомленного, начало доходить: события развиваются… мягко говоря, не совсем по плану.

Как в старой детской песенке: «Это мы не проходили, это нам не задавали».

12

— Что, опять нужна моя помощь? — с ноткой ленивого недовольства поинтересовался Сеня, краем глаза приметив поднявшегося на крышу советника.

После чего вернулся к прерванному занятию — считать столбы дыма, торчащие над городом. Стало ли их больше оттого, что ушедшие в отрыв горожане предали огню еще одно святилище или дом, принадлежащий кому-нибудь из Свидетелей. Или просто какая-нибудь постройка попала под горячую руку. А может, напротив, дыма стало меньше, если какие-нибудь из пожаров таки затушили. Как вариант, сгорело то, что могло сгореть, и пожар выдохся сам, оставшись без пропитания.

Занятие, понятное дело, так себе. Но, во-первых, другого и не было. Особенно в свете того, что Смотритель Бовенгронда отчего-то ни возвращать Сеню в родной мир не спешил, ни вообще выходить на связь. А во-вторых, оно хотя бы тренировало наблюдательность и, что немаловажно, включало работу с цифрами. Математика же, говорил сам Михайло Ломоносов, ум в порядок приводит.

— В общем-то, да, Шайнма, — отвечал Рэй, подойдя ближе.

А вот сесть рядом, по-свойски, он счел ниже своего достоинства. Так и остался стоять — над душой. Нависая над праздным Сеней, как Пизанская башня над тем славным городом с не вполне благозвучным названием.

— Видишь ли, — начал он, — ко мне со всего города поступают сведения… воры, не желающие, чтобы их накрыли; простые подданные, имеющие мелкие провинности или просто желающие для себя послаблений. Они передают мне, если видели или слышали что-то подозрительное, странное… или какое-нибудь проявление неблагонадежности.

— Стучат, короче, — буркнул Сеня, но советник оставил эту его реплику без внимания.

— Собственно, так мы и узнали о твоем… появлении в городе, Шайнма, — продолжал он невозмутимо, — тот воришка, что украл твой нож, неплохо запомнил тебя и смог описать. Но речь не об этом.

Соль в том, что, несмотря на бунт, доклады ко мне поступать продолжают. У тех же воров, знаешь ли, свой здесь интерес. Обчистить чей-нибудь дом, например. Ну, пока его хозяин носится по городу, восстанавливая справедливость во имя Хаода и его посланника. Или влиться в толпу погромщиков и стянуть у кого-нибудь из них кошель.

Так вот. Докладываются эти крысы бесхвостые в том числе о бунте. Как же, это ж главное событие последних дней! И из их сообщений выясняется, что не очень-то гладко все складывается с этой затеей — натравить горожан на Свидетелей.

— Поясните-ка, — попросил Сеня, мигом подобравшись и даже переведя взгляд с панорамы горящего города на советника Рэя.

— Большинство святилищ разгромлено, — отвечал тот, — а многих Свидетелей, кого повесили на воротах, кого до смерти забили. Но главный храм еще держится. И оставшиеся Свидетели, скорее всего, засели именно там.

— Думаете, это надолго? Ну, долго продержится этот храм?

— А вот тут, Шайнма, начинается самое интересное. Хотя едва ли приятное, — советник вздохнул, — мои осведомители сообщают, что горожане предприняли уже несколько попыток штурма. Но, во-первых, стены и двери главного храма прочны, а сам он — сооружение далеко не маленькое. Второе по размерам, после палат. Не очень-то удобно такой штурмовать. Особенно не имея боевых навыков и используя единственную тактику — набежать и задавить массой.

— Есть еще «во-вторых», — напомнил Сеня, и Рэй кивнул.

— Во-вторых, — продолжил он, — всякий раз, когда бунтовщики атаковали главный храм, что-то обязательно им мешало.

«Как танцору?» — вертелась на Сенином языке затасканная до смерти острота, но он удержался. Тем более что услышанное далее к веселью не располагало.

— Начинали ломиться в двери, — рассказывал советник, — и откуда ни возьмись, на горожан налетали целые полчища ос или шершней. Пытались поджечь храм — так прямо над ним посреди ясного неба возникала маленькая тучка и проливалась дождем, туша огонь. Пробовали лезть через окна, так стены раскалялись почище котла на огне. Дотронуться невозможно. Бросали в те же окна горящие факелы, головни… но сразу же налетал ветер и задувал их еще в полете.

— Ну, ни х-х…Хорвуга себе! — воскликнул Сеня, — так это ж колдовство, даже дураку ясно! Выходит, Свидетели колдовать умеют! А сами мне это в вину ставили.