Герои Ленинградского Неба

В 1941 роду Саломатин и Самохин стали командирами звеньев. Забот у них прибавилось. Они по-прежнему много летали на полигон, но теперь уже каждый со своим звеном. Настойчиво отрабатывали различные упражнения по бомбометанию и стрельбе по конусу, проводили учебные воздушные бои, осваивали тактику действий штурмовиков над полем боя, при отражении вражеских истребителей или попадании штурмовиков в зону заградительного зенитного огня противника. В боевой подготовке хорошим подспорьем был накопленный ими опыт военных действий во время советско-финляндской войны.

Наступило лето. Напряженная боевая учеба не прерывалась ни на один день. И вдруг в воскресенье, 22 июня, на рассвете неожиданно раздался сигнал боевой тревоги.

— Война! Войска фашистской Германии сегодня на рассвете атаковали нашу западную границу на всем ее протяжении,— сообщил на построении полка Владимир Игнатьевич Белоусов.— Фашистская авиация бомбит наши города, пытается прорваться к Ленинграду.

— Никогда не забыть этих слов командира полка,— вспоминает Саломатин.— Тогда, поднятые по тревоге, мы стояли в сомкнутом строю и каждый говорил себе: «Мы готовы в бой!»

И бои не заставили себя ждать. С первых дней летчики 65-го штурмового авиаполка по нескольку раз в сутки вылетали на боевые задания. Они штурмовали колонны автомашин и танков, артиллерийские батареи и живую силу противника, пытавшегося прорвать наши оборонительные позиции и развернуть наступление на Ленинград. Почти ежедневно во главе своих звеньев вылетали на боевые задания Саломатин и Самохин. Они похудели, почти валились с ног, но никакая усталость не останавливала их. Снова и снова поднимали они свои самолеты в небо, громили боевую технику врага, уничтожали его живую силу. В документах той поры о Петре Самохине говорилось:

«Отлично владеет летным делом. Смело и отважно проводит групповые и одиночные штурмовки позиций врага и бои в воздухе».

О Владимире Саломатине:

«Дисциплинирован, требователен к себе и подчиненным. В бою решителен, инициативен и настойчив».

Шел сентябрь 1941 года. Однажды вечером командир полка пригласил в штабную землянку Самохина и Саломатина, спросил:

—- К вылету готовы?

— Как всегда, товарищ майор,— ответили друзья.

— Отлично. Задание важное и сложное. В районе Лодейного Поля враг: навел понтонный мост. Его надо уничтожить. Разведка сообщает, что переправа хорошо прикрыта зенитной артиллерией — будьте внимательны. Вылет на рассвете.

Саломатин и Самохин весь вечер внимательно изучали карту района переправы с нанесенными на нее данными разведки, продумывали маршрут полета и подхода к переправе. В районе наведенного на реке Свири понтонного моста на карте были обозначены две зенитные артиллерийские батареи и несколько крупнокалиберных пулеметов. Из данных разведки было также известно, что в дневное время над переправой поочередно парами барражируют «мессершмитты».

— Крепкий орешек,— сказал Самохин.

— Что и говорить,— согласился Саломатин.

Маршрут полета выбрали над лесами и озерами, договорились о порядке действий над переправой.

Техники и механики тем временем подготовили самолеты. Они подвесили под крылья каждой «чайки» по две пятидесяти-килограммовые бомбы «ФАБ-50» и по четыре реактивных снаряда «РС-82». «Подарок Гитлеру!» —написали на них мелом оружейники.

Прочитав эти надписи, Владимир Саломатин, прищурив карие глаза, улыбнулся и сказал:

— Утречком пораньше постараемся преподнести эти подарочки непрошеным гостям...

Еще до восхода солнца, оставляя темные тропки на траве, побелевшей от выпавшей за ночь росы, одна за другой уходили в заревое небо тяжело нагруженные «чайки». Набрав необходимую высоту и построившись клином, два звена штурмовиков, ведомые Саломатиным, взяли курс на северо-запад и скрылись за горизонтом.

В целях маскировки группа летела на небольшой высоте. Под крыльями «чаек» мелькали островерхие макушки елей, стылая синь озер, просеки и охотничьи домишки. Впереди по курсу заблестела извилистая речушка Оять, а за ней вскоре показался и старинный поселок Лодейное Поле. А там, за железнодорожной станцией и шоссейной дорогой, где-то понтонный мост на реке Свири — конечный пункт их маршрута.

Группа летела спокойно. Вражеских истребителей не было: видно, спали еще немецкие летчики. Молчала и земля, не щетинилась зенитным огнем.

Самолеты на малой высоте неслись к цели, маневрируя по извилистому фарватеру реки.

—- Вижу цель,— первым заметил понтонный мост Самохин и доложил об этому ведущему.

Впереди, чуть левее курса, за изгибом реки Саломатин увидел понтонную переправу. Сплошной колонной двигались по ней танки, автомашины, солдаты.

— За мной, в атаку! — скомандовал по радио ведущий и стал быстро набирать высоту.