Герой на подработке. Ищи ветра в поле

То ли Данрад основательно перепил (что вряд ли), то ли где-то потерял своё чувство страха, но он так вдарил кулаком по столу, что я аж заикал. С акустикой комнаты прозвучало это впечатляюще, но… на полном серьёзе, в тот миг я испытал за вожака такую неподдельную гордость, что даже мысленно принялся подбирать для него подходящий памятник! Просто плиту? Или раскошелиться на статую в полный рост? А чего? Подбить ребят на такое я, наверное, сумею. Сложимся.

— Вы крайне невежественный тип, — яростно прошипел Гоития. — Пожалуй, мне стоило проводить эксперименты с вашим мозгом, а не с её!

Эксперименты?

Над моей девочкой?!

— Да будет Тьма, — злобно шепнул я.

В возникшей напряжённой атмосфере меня никто не услышал. И хорошо. Так мне стало легче снять с себя рубашку, оголить руки и грудь да сделать видимыми символы под кожей. Затем я настойчиво отпихнул Элдри к Данраду и свысока заговорил на райданрунском языке, который, как уже выяснил, вожак практически не знал:

— Я есть вместилище воли Тьмы. И дитя сие есть моё по праву крови!

Я начертал над столом линии и заставил их светиться призрачно зелёным светом. После этого они изменили свою форму и увеличились в размерах, заполнив всё пространство комнаты. Это была заготовка одного из высших заклинаний. На такое были способны только истинные тёмные мастера и сам я… сам я ныне не мог наполнить его силой, но вытянул руку, как если бы намеревался сделать именно это.

— Отрекись от принадлежащего мне.

Гоития нервно облизнул свои губы и в испуге замер, как кролик перед удавом. Я блефовал, но Лютьен Чибо этого не знал. Ему было только известно, что я «крайне любопытная штучка». Он мог делать только шаткие предположения.

А они подводили к неприятным выводам с уймой нежелательных последствий.

Скажем так, показанное заклинание маг его уровня был способен разобрать. И по взгляду его я понял, что он и разобрал. Эмоции, особенно страх, смешно смотрелись на этом мерзком лице.

— Мне не нужны проблемы с Тьмой, — наконец нервно выговорил он также на райданрунском. — Но я и не заключаю с ней сделок. Уходите. Немедленно.

— Тьма требует молчания о ней.

— Да не нужны мне слухи, что я с самой Тьмой связался! Меня и так вот-вот на костре спалят. Убирайтесь!

— Идём, — обратился я к Данраду. — Нам позволили.

* * *

— Что там, мать тебя дери, такое было? — всё же не стерпел держать язык за зубами вожак, едва мы оказались на улицах Ковальграда.

— Не хочу тебя разочаровывать, но я создал Стае крайне плохую репутацию. Дел с нами Гоития больше иметь не будет.

— Да и хер с ним! — презрительно сплюнул он на землю. — Я и сам с ним связываться расхотел, едва про Северный Беспредел услыхал. Какого лешего в Диграстан переться? Не для того я оттуда убирался, чтобы туда же и возвращаться!

— Тебе не надо туда возвращаться. Ты там умрёшь, — вдруг сказала Элдри.

До этого она молчала и отрешённо смотрела под землю под ногами. Моя рубаха, одетая на неё, делала вид девочки жалким.

— Рот своей девке заткни, пока я ей не вдарил. А то договорится, и вместо Ингшварда поедем по моим родным краям гулять.

— Цыц! — тут же цыкнул я, но не посмел отвесить оплеуху. Элдри и правда выглядела потерянной и беззащитной настолько, что походила на тень себя прежней. На такую неё рука не поднималась.

— Но этот хрен верняк трепал? Ты из шрай-ханской знати?

— Вот уж точно нет! Такое бы я о себе запомнил, — рассмеялся я от предположения. — Меня всё детство шпиняли как паршивую собаку, а с благородными так не поступают. Да и в Шрай-Хане я никогда не бывал. Амейрис, Юдоль и Варжень. Вот мои края.

— Откуда же манер понабрался?

Я расслабился. Теперь Элдри была рядом. Благодаря смекалке мне удалось легко выпутаться из логова крайне опасного зверя. Я получил своё, и мне за это ничего не было. Всё вновь стало хорошо. И оттого во мне возникло желание выговориться, как если бы каждое произнесённое слово могло сделать мою жизнь ещё лучше.

— Подруга у меня была из благородных, — от воспоминаний об Эветте внутри действительно разгорелось приятное тепло. — Мы росли бок о бок. Вместе. И как она меня достала своими поучениями, ты и не представляешь! То не делай так, а это, наоборот, так делай. И сиди ровно. И жуй с закрытым ртом!

— Отчего же? Представляю, — дружелюбно усмехнулся Данрад. — Чего только терпел?

— Любил, — ответил я, разом портя себе настроение.

— Сколько мужиков не вопрошай, а у них всё один ответ. Любил он, вот и нажил себе проблем по гроб. Тьфу! Одна херня из-за этих баб!.. Потом-то что с ней?

— А потом убил я её. И девчонку её себе забрал.

Отвечал я тихо, так как не был уверен, что вообще стоит чего-либо отвечать. Однако Элдри засмотрелась на зазывалу и вроде как слышала только его. На разговор взрослых мужчин она не обращала внимания, предвкушая прелести нового театрального представления.

— Во, мужик, даёшь! — аж помотал головой Данрад, пытаясь уложить в мозгах такую нелепость. — Чего с родными-то не оставил? Мстил? Или на мать похожа?