Герой нашего времени.ru

— Не оправдываю. Но время было такое, товарищ подполковник. Приходилось вести внешнюю борьбу за выживание. И шла внутренняя борьба за власть, и гибли те, кто к ней чересчур уж рвался. А трудовой народ работал и поднимал страну. Вспомните лозунг: «Догнать и перегнать!». И ведь догнали! А насчёт жертв, давайте посчитаем цифры. Сколько наших парней погибло в Афганистане и Чечне? На могилах российских солдат стоит вся вторая половина двадцатого века! А сколько умерло от горя отцов и матерей? Возникает другой вопрос: за что? Создание Сталинского культа вождя — ясновидца, отца народов, — в то время было просто необходимо для сплочения вокруг одного человека, человека — вождя всего огромного многонационального государства, чтобы решать грандиозные задачи. Под руководством Сталина народ два раза поднимал страну из руин до высоты жиреющей при мирной жизни Америки. А разве мы смогли бы без настоящего сильного лидера победить немцев, так фанатично верующих в непогрешимость своего фюрера? Сталин был тираном, но и выдающимся сыном своего времени! А Вы считаете Ельцина лидером, Игорь Дмитриевич? Он тоже выдающийся? Докажите нам это!

— Я этого не говорил, — досадливо поморщился Косачаный. — А что ты скажешь о маниакальной подозрительности и недоверчивости Сталина? Или, может, не было у него ошибок и просчётов?

— Не ошибается, как известно, тот, кто ничего не делает — эта истина известна всем, — ответил Иванов. — Недоверчивость и расчёт своих интересов — важнейшее качество всех великих, как полководцев, так и политиков. А Сталин был великим политиком! Величие лидера заключается в умении вычислять свою выгоду с точки зрения занимаемой должности, с учётом интересов руководимого им государства. Сталин хорошо понимал, что его величие зависит от величия и благосостояния страны. Он говорил: «Если будем сильными — будут уважать!». А помните, что в своё время сказал Наполеон: армия баранов под предводительством льва победит армию львов под предводительством барана. Сейчас во главе страны нужна личность.

— Так ты за авторитарное государство? Ты против демократии? — Косачаный специально так поставил вопрос.

— Демократии? Гражданского общества наподобие западных демократий в нашей стране ещё долго не будет. Не готов народ — не воспитан. Поэтому я за лидера у руля России. За настоящего лидера. Который остановит потоки крови и криминал…

Иванов хотел сказать что-то ещё, но его прервала до сих пор молчавшая Наташа:

— Ребята, мы, наверное, пойдём. Поздно уже.

Все мужчины в комнате, отвлекаясь от захватившего их спора, сразу ожили и стали предлагать себя в провожатые.

— Не торопитесь, девушки! — воскликнул Косачаный. — У меня машина. Я вас подвезу. А сейчас сделайте старику приятное, — давайте потанцуем.

Замполит прибеднялся: даже в авиации тридцать восемь лет — не старость.

Зазвучал магнитофон и дружно организовался круг для быстрого танца. На следующий медленный танец замполит, опередив всех, пригласил Наталью. С нехорошим чувством Иванов вспомнил, как Ковалёв рассказывал, что Косачаный уже пытался ухлёстывать за ней. С маской равнодушия на лице Иванов наблюдал, как, танцуя, Наташа и Косачаный мило беседуют, от этого в груди у Иванова разжигался нехороший огонь. Ирина медленно кружилась с Костиным, а Ващенка, наконец, достоялся в очереди за Мариной, от которой весь вечер не отводил глаз. Довольный вид Косачаного действовал Иванову на нервы, поэтому, сохраняя внешнее спокойствие, он с безразличным видом вышел из комнаты на лестницу. Иванов чувствовал острую необходимость в уединении, чтобы успокоить нервы и привести мысли в порядок. Иванов ревновал. Прикрыв за собой дверь, он всё не мог успокоиться. В голову лезли нехорошие мысли. Иванову очень хотелось, чтобы Косачаный скорее уехал и чтобы Наташа нашла его здесь.

Минут через пять дверь распахнулась, но вместо Наташи на пороге возник Косачаный. «Он, определённо, решил испортить мне весь сегодняшний вечер!» — раздражаясь ещё больше, подумал Иванов.

— Мне с тобой надо поговорить! — произнёс замполит с неприязнью. Он явно был чем-то расстроен.

— Весь во внимании, — съерничал Иванов.

— Слушай, Александр, — замполит приблизился почти вплотную, — чего ты добиваешься? В «самоволки» бегаешь, пьянки организовываешь, разговоры вредные ведёшь, песенки ненужные поёшь. Сегодня баб в расположение притащил. Чего ты добиваешься? Может, ты служить устал? Пиши рапорт — удовлетворим.

У Иванова возникло непреодолимое желание заехать замполиту в челюсть. Он еле сдерживался, но ответил спокойно, глядя противнику прямо в глаза:

— Я делаю твою работу, подполковник.

Видимо, ничего подобного Косачаный не ожидал.

— Соблюдайте субординацию, товарищ майор! — отскочил замполит как ужаленный.

— Попрошу аналогично! — ответил Иванов и вышел в коридор, прекрасно понимая, что нажил себе серьезного врага. Но на душе у Иванова почему-то стало спокойнее.

В коридоре он столкнулся с Наташей.

— Саша, ты куда пропал? Мы уезжаем с вашим замполитом, а я не могу тебя найти. Обиделся?