Герои Олимпа. Наследники богов. Перси Джексон и боги олимпийцы. Книги 1-18

Он развернул лодку на север, и вскоре они уже мчались со скоростью пятнадцать узлов, направляясь к мосту Золотые Ворота.

XVII Хейзел

Хейзел ненавидела лодки.

У нее тут же начиналась морская болезнь — настоящая морская чума. Она не сказала об этом Перси — не хотела усугублять трудности поиска, — но она помнила, каким ужасным было их с матерью путешествие на Аляску. Куда бы они ни направлялись, им приходилось садиться либо на поезд, либо на лодку.

Хейзел надеялась, что ее состояние улучшилось, после того как она побывала в Царстве Мертвых. К сожалению, этого не случилось. И эта маленькая лодка «Рах» была ничем не лучше, чем другие лодки, в которых они плавали на Аляске. К ней вернулись дурные воспоминания.

Как только они отчалили, в желудке у Хейзел началось коловращение. Когда они миновали пристани вдоль набережной Сан-Франциско, Хейзел так укачало, что ей казалось, будто у нее начались галлюцинации. Они пронеслись мимо стаи морских львов, нежившихся на пристани, и она могла поклясться, что увидела среди них бездомного старика, который показывал костлявым пальцем на Перси и беззвучно кричал что-то вроде: «Даже думать об этом не смей!»

— Ты это видел? — спросила Хейзел.

Лицо Перси казалось багровым в лучах солнца.

— Да. Я уже бывал здесь. Я… не знаю, кажется, я искал мою подружку.

— Аннабет, — вспомнил Фрэнк. — Ты хочешь сказать, это было по пути в лагерь Юпитера?

Перси нахмурился.

— Нет. Это было раньше.

Он вглядывался в город, словно все еще искал там Аннабет. Наконец они пронеслись под Золотыми Воротами и повернули на север.

Хейзел попыталась успокоить свой желудок, думая о приятных вещах — о радости, испытанной вчера, после победы в военной игре, о том, как они въехали на Ганнибале в донжон неприятеля, о внезапном превращении Фрэнка в настоящего командира. Он казался совсем другим человеком, когда, забравшись на стену, призвал пятую когорту атаковать. А как он сбросил со стены защитников!.. Хейзел еще не видела его таким. А какое чувство гордости она испытывала, когда к его футболке прикрепляли значок центуриона!

Потом мысли Хейзел обратились к Нико. Перед их уходом брат отвел ее в сторонку, чтобы пожелать удачи. Хейзел надеялась, что он останется в лагере Юпитера и поможет его защищать, но Нико сказал, что в этот же день оставит лагерь — отправится назад в Царство Мертвых.

— Отцу сейчас нужна вся помощь, какую он может получить, — сказал он. — Поля наказаний похожи на взбунтовавшуюся тюрьму. Фуриям едва удается поддерживать порядок. И потом… Я собираюсь попытаться найти некоторые из сбежавших душ. Может быть, мне удастся отыскать Врата смерти с той стороны.

— Будь осторожен, — сказала Хейзел. — Если Гея охраняет эти врата…

— Не беспокойся. — Нико улыбнулся. — Я знаю, как оставаться невидимым. Береги себя. Чем ближе к Аляске… не знаю, как с твоими отключками, не станут ли они там еще хуже.

«Беречь себя, — с горечью подумала Хейзел. — Словно этот поиск может хорошо для меня закончиться».

— Если мы освободим Танатоса, — сказала Хейзел Нико, — то я, может быть, тебя больше никогда не увижу. Танатос вернет меня в Царство Мертвых…

Нико взял ее за руку. Пальцы у него были такие бледные… трудно поверить, что у них с Хейзел один божественный отец.

— Я хотел дать тебе шанс в Элизиуме, — сказал он. — Это максимум, что я мог для тебя сделать. Но теперь я хочу найти какой-то другой способ. Я не хочу терять сестру.

Он не сказал «еще раз», но Хейзел знала, что Нико именно об этом и подумал. Но на сей раз она не ревновала его к Бьянке ди Анджело. Она жалела, что так мало времени провела в лагере с Нико и ее друзьями. Она не хотела умирать во второй раз.

— Удачи тебе, Хейзел, — сказал он. Потом Нико растворился в тени — точно как ее отец семьдесят лет назад.

Лодка вздрогнула, возвращая Хейзел к реальности. Они вошли в тихоокеанские течения и теперь огибали береговую линию округа Марин.

У Фрэнка на коленях лежал его лыжный чехол. Чехол заходил и на колени Хейзел, словно предохранительная штанга в кабинке какого-нибудь аттракциона, и это напомнило ей о том дне, когда Сэмми пригласил ее на карнавал на Жирный вторник…[51] Хейзел тут же прогнала эти воспоминания. Она не могла рисковать, а то еще опять отключится.

— Ты в порядке? — спросил Фрэнк. — Не тошнит?

— Морская болезнь, — призналась она. — Не думала, что будет так плохо.

На лице Фрэнка появилось огорченное выражение, словно он был виноват в ее недомогании. Он принялся копаться в своем рюкзаке.

— У меня есть нектар. И крекеры. Моя бабушка говорит, что имбирь помогает… У меня имбиря нет, но…

— Ничего. — Хейзел выдавила из себя улыбку. — Спасибо. Очень мило с твоей стороны.

Фрэнк вытащил крекер — тот сломался в его пальцах и превратился в пыль.

Хейзел рассмеялась.

— О боги, Фрэнк… Извини. Я не должна была смеяться.

— Ничего страшного, — смущенно сказал он. — Этот крекер ты, пожалуй, уже не будешь есть.

Перси не обращал внимания на спутников. Он не отрывал глаз от береговой линии. Когда они миновали Стинсон-Бич, он указал на сушу, где над зелеными холмами вздымалась одинокая гора.