Герои Олимпа. Наследники богов. Перси Джексон и боги олимпийцы. Книги 1-18

— Я не умею находить общий язык с детьми, — признался бог. — И с людьми тоже. Откровенно говоря, с любой органической формой жизни. Я собирался поговорить с тобой на похоронах твоей матери. А потом еще раз, когда ты был в пятом классе… ну помнишь, тот твой научный проект — цыпленок-стрелялка с паровым приводом. Отличная штука.

— Ты его видел?

Гефест показал на ближайший верстак, где в отшлифованном бронзовом зеркале виднелось нечеткое изображение Лео, спящего на спине дракона.

— Это я? — спросил Лео. — Вроде как я сейчас сплю и одновременно вижу, как я сплю?

— Ты меня запутал. — Гефест почесал бороду. — Но это и в самом деле ты. Я всегда за тобой приглядывал, Лео. Но совсем другое дело — говорить с тобой.

— Ты боишься, — сказал Лео.

— Шайбы и гайки! Тьфу… громы и молнии! — воскликнул бог. — Конечно же нет!

— Вижу, что боишься.

Но злость Лео понемногу спадала. Он годами думал о том, что скажет отцу, если они когда-нибудь встретятся… как Лео устроит ему разнос за то, что он такой безответственный тип. Но теперь, глядя в это бронзовое зеркало, Лео думал о том, как отец наблюдал за ним все эти годы и даже про его дурацкие научные эксперименты знал.

Может, Гефест и был придурком, но Лео, глядя на него, начинал понимать свой собственный характер. Лео знал, что такое убегать от людей, чувствовать себя с ними не в своей тарелке. Он знал, что такое прятаться в мастерской, предпочитая такое времяпрепровождение общению с органическими формами жизни.

— И что же? — проворчал Лео. — Ты следишь за всеми своими детьми? У тебя их там, в лагере, штук двенадцать. И как ты… э-э-э, ладно. Не хочу знать.

Гефест, наверное, вспыхнул, но при таком помятом и красном лице, как у него, сказать, так это или нет, было невозможно.

— Боги не похожи на смертных, мальчик. Мы можем одновременно существовать в разных местах — там, куда вызывают нас люди, там, где сильно наше влияние. По правде говоря, наша сущность редко целиком пребывает в одном месте, принимая нашу истинную форму. Она опасна, она столь сильна, что может уничтожить любого смертного, который посмотрит на нас. Так что да… детей много. Добавь к этому наши разные проявления — греческое и римское… — Пальцы бога замерли на его игрушке — двигателе. — Ну, то есть я хочу сказать, что быть богом непросто. И ты прав, я стараюсь приглядывать за всеми моими детьми. Но особенно за тобой.

Лео был абсолютно уверен, что Гефест чуть не проговорился, чуть не выболтал что-то важное. Вот только он не знал что.

— А почему ты связался со мной теперь? — спросил Лео. — Я думал, боги приняли обет молчания.

— Да, мы замолчали, — пробурчал Гефест. — Приказ Зевса… даже для него это очень странный поступок. Он заблокировал все видения, сны и почту Ириды на Олимп и с него. Гермес с тоски помирает, потому что не может доставлять послания. К счастью, у меня сохранился мой старый пиратский транслятор.

Гефест похлопал по машине, стоявшей на столе. Она была похожа одновременно на спутниковую тарелку, шестицилиндровый V-образный двигатель и кофеварку. Каждый раз, когда Гефест ударял по машине, сон Лео вздрагивал и менял цвет.

— Пользовался им во время холодной войны, — горделиво изрек бог. — Свободное радио Гефеста. Вот были деньки! Я пользовался этой штукой по принципу «хочешь смотреть — плати» или монтировал видео, выносящее мозг…

— Видео, выносящее мозг?

— Ну, это дело прошлое… А теперь вот, видишь, он опять пригодился. Если Зевс узнает, что я связывался с тобой, он с меня шкуру снимет.

— А почему Зевс ведет себя как идиот?

— Бррр. Это ему удается, как никому другому, мальчик. — Гефест обращался к нему как к чужому — «мальчик», словно Лео был для него какой-то неизвестной деталью… например, лишней шайбой, которую непонятно куда сунуть, но Гефест не хотел ее выкидывать: может, когда-нибудь и понадобится.

Это не очень грело. Но с другой стороны, Лео не был уверен, что хочет, чтобы Гефест называл его «сынок». Лео не собирался называть этого здоровенного, неуклюжего, уродливого типа «папочка».

Гефесту наскучило перебирать в руке двигатель, и он зашвырнул его через плечо. Не успев долететь до пола, двигатель выпустил вертолетный винт и спланировал в корзинку для мусора.

— Вторая война с титанами, — продолжал Гефест. — Именно она и подкосила Зевса. Мы, боги, были… ну, в общем, смущены. Не думаю, что это можно выразить как-то иначе.

— Но вы победили.

Бог закряхтел.

— Мы победили, потому что борьбу возглавили полубоги… — Он опять помедлил, словно оговорился: — Из Лагеря полукровок. Мы победили, потому что вместо нас сражались наши дети, которые оказались умнее. Если бы мы придерживались плана Зевса, то отправились бы все в Тартар сражаться с гигантом бури Тифоном, а Кронос одержал бы победу. И без того плохо, что смертные выиграли для нас нашу войну, а тут еще этот юный выскочка Перси Джексон…

— Это тот парень, который пропал?..

— Гмм. Да. Он. Ему хватило храбрости отвергнуть наше предложение бессмертия и сказать нам, чтобы мы обращали больше внимания на своих детей. Гмм, только без обид.