Герои русского парусного флота

Донские степи — место дикое. Свистит над густыми травами пронизывающий ветер, да рыщут в поисках поживы шайки крымских татар. Не раз и не два пришлось Михайле слышать не только звон своего клинка, но и свист волосяного аркана за спиной. Всякое было! Месяцами напролёт мотался по верфям и городкам капитан-лейтенант Кожухов, выбивая лес у разбойных подрядчиков, хватая за грудки вороватых чиновников. Всё создавалось на пустом месте. А когда поддавались унынию офицеры азовские, к ним приходил сам командующий и делился своими планами. А планы у Сенявина были грандиозные.

Радость Чесменской победы была для Кожухова нераздельна с болью о погибших на «Евстафии» друзьях. В разгар сражения корабль схватился на абордаж с флагманским кораблём турок. Вскоре в отчаянной рукопашной схватке неприятельский корабль был захвачен. Но случилось непредвиденное: горящая мачта с турецкого корабля упала на палубу «Евстафия», искры попали в раскрытую крюйт-камеру. Раздался страшный взрыв — и линейный корабль «Святой Евстафий Плакида» исчез навеки в морской пучине. Из команды спаслись единицы.

Гибель «Евстафия» Михайла переживал тяжело. Помянув по православному обычаю погибших, долго сидел молча. Затем вышел на палубу. «Видно, так угодно судьбе, что, оставив меня в живых, ждёт Господь от меня иных деяний во славу свою!» — думал он, глядя на покрытые пенными шапками волны…

У БЕРЕГОВ СИРИЙСКИХ

Военная страда была в самом разгаре. И во всех операциях активно участвовал линейный корабль, на котором служил Кожухов, — «Всеволод». Первым серьёзным испытанием для старшего офицера линейного корабля стал штурм турецкой цитадели Метелино. Высаженный десант внезапным ударом взял неприятельскую крепость, сжёг два строящихся линейных корабля, захватил целую флотилию торговых судов. Среди отличившихся при штурме был и Михайла Кожухов, выказавший изрядную храбрость и хладнокровие под вражеским огнём. Вскоре по представлению адмирала Спиридова он получает под своё начало пушечный фрегат «Надежда».

В жизни каждого человека есть самая любимая женщина, в жизни каждого моряка есть самый любимый корабль, с которым его связывает не только служба, а нечто гораздо большее. Таким кораблём и стала для Кожухова «Надежда». Знакомясь с командой, капитан-лейтенант сказал просто:

— Верю, что надежда всегда останется с нами, как и мы будем верны нашей «Надежде»!

Осенью 1772 года Алексей Орлов и адмирал Спиридов решили нанести повторный удар по Чесме, где турки скрыто скопили много всяческих грузов и припасов, стремясь снова превратить этот порт в важный узел своих морских перевозок. Командиром отряжённых для нападения сил был определён контр-адмирал Самуил Грейг. Флаг свой командир отряда пожелал держать на «Надежде».

Историк русского флота А. Соколов так описывает второе Чесменское сражение: «Отряд… сделал нападение на крепость Чесму, сжёг предместье, магазины, истребил действием морской артиллерии несколько мелких судов…» Сам адмирал Грейг оставил потомкам следующее описание баталии: «…Суда, несмотря на сильный неприятельский огонь, легли на якорь не боле как в 150 саж. от крепости и, открыв свои батареи, стреляли с такой скоростью и точностью, что тотчас принудили крепость молчать, и, сбив с оной пушки, переломали станки, разбили стену, бастионы и множество домов».

Касаясь действия капитанов судов, командир отряда в своём рапорте отмечал следующее: «При сём случае имею честь рекомендовать отличившихся разных команд командующих… штаб- и обер-офицеров: флота капитана Василия Роксбурга, капитан-лейтенантов Кожухова, Извекова как исправных и храбрых офицеров».

За «неустрашимое мужество» при чесменских берегах получил Михайла Кожухов Георгиевский крест 4-го класса. О баталии и награде он говорил друзьям так:

— Совесть теперь моя перед погибшими сотоварищами с «Евстафия» чиста, ибо сражался я в тех же местах против врага единого. Орден же мой есть награда всем евстафийцам, живым и мёртвым, мне же дадена лишь на вечное хранение!

Боевые действия между тем продолжались. Стремясь полностью блокировать турецкую столицу, Орлов со Спиридовым образовали несколько эскадр, состоявших из лёгких быстроходных судов. Одну из таких эскадр в семь вымпелов возглавил Кожухов. Теперь он сторожил дарданелльские теснины, преследовал турецкие торговые суда. Захваченных «купцов» отводили в порт Аузу, где адмирал Спиридов базировал главные силы русского флота.

На исходе мая 1773 года летучая эскадра Кожухова привела в Аузу очередное неприятельское судно. Командир эскадры уже готовился выйти в море, когда его вызвали к адмиралу.

Спиридов был весьма озабочен.

— Вот что, Михайла, — сказал он отечески. — Поручаю тебе дело многотрудное — плыть к берегам сирийским, дабы оказать вспоможение народу тамошнему в войне с турками.

— Когда поднимать паруса? — только и спросил Кожухов.

— Немедля! — был ему ответ.