Читаем Герои Сирии. Символы российского мужества полностью

– Людмила Григорьевна Лазарева? – показал на фотографию после фото директора.

Бондаренко:

– Она немецкий язык преподавала, а мы с Романом английский изучали. Она как классный руководитель – распоряжения разные. Нас опекала…

– А вот Валентина Владимировна Хорошилова, – следующее фото.

– Она вела у нас с Ромой английский. У меня всегда «хорошо», да и у Романа никогда проблем не было. Тоже строгая учительница.

Я перешел ко второму ряду учителей:

– Светлана Степановна Лунина, – показал на крайнее слева фото.

– Вела химию. Она очень своеобразная, на своей волне. Она по-своему вела предмет. Рассказывала то, что считала нужным. И достаточно строгая. Каждый ее урок обязательно начинался с пятиминутки. И обязательно формулы. И заставляла наизусть учить таблицу Менделеева. Знать особенности каждого элемента. И каждого спрашивала всегда.

«Требовательная».

– А Ольга Анатольевна Насонова? – следующее фото.

– Физкультуру вела. Был еще Александр Иванович, вот они вдвоем. Хорошие физкультурники. Они никогда не наказывали излишне. Справедливые.

– Говорят, вы любили гонять в футбол.

– Даже целые уроки посвящали футболу. Но я в футбол никогда не играл. Я бег предпочитал.

– Следующая Валентина Фроловна Воронова.

Александр:

– Очень хорошая. Она у нас была классной руководительницей до 9-го класса. В 7, 8, 9-м. И вела русский язык, литературу в 10-м и 11-м. Валентина Фроловна, если мы что-то не дочитали, она рассказывала содержание, водила нас в кинотеатр – смотреть фильмы по произведениям. Это в том случае, если мы прочитать не успели. Многому нас научила. Вроде не строгая, но воспитывала. Не то что ругать, шуметь, а объясняла, что так делать нельзя. Жизненные ситуации рассказывала, что у нее в семье происходило. Примеры приводила всегда…

– Инна Никитична Литвинова? – я двигался по фотографиям.

– Математик. Замечательный учитель. Она еще моей маме преподавала математику. И теперь моей дочери. Она строгая, но справедливая. И всегда настолько хорошо объясняла, что понятно становилось. Если что-то, то к ней можно было обратиться. Она не просто: отстань, сам читай. А всегда все объяснит.

– Анна Владимировна Лазарева? – я показал на последнее фото.

– Физику вела. Строгая. Она нас к экзаменам готовила, кто добровольно физику пошел сдавать. Мы же выбирали предметы. И вот в 11-м классе она заставляла нас приходить за полчаса до уроков и рассказывать по одной теме, чтобы подготовиться к экзаменам. Она такая тоже, обязательная.

– Не ограничивалась урочным временем.

– Из учителей «мамы родные» были?

– Валентина Фроловна и Инна Никитична – это два учителя. У них всегда по любому вопросу и в любое время…

Конечно, я понимал, что и другие учителя вкладывали свои души.

– А как отнеслись учителя к вашему с Ромой выбору?

– Я помню, что учитель математики и физики. Потому что выбор они наш знали. И, наверно, узнав его, стали с нами больше заниматься.

– Ну, а во дворе ведь всякие пацаны…

– Да были, но мы как-то мимо хулиганов… Чтобы мы куда-то попадали, не было. Мы жили другим…

Собранные ученики.

Строгие, требовательные и вместе с тем безотказные учителя. Наставники будущего летчика.

Дед Романа

После знакомства с учителями и одноклассником Романа я хотел теперь узнать его корни. И узнавал… Дед Романа по отцу Серафим Маркелович Филиппов[6] родился и до войны жил и работал шофером в селе Елизаветино Клявлинского района[7] Куйбышевской, ныне Самарской, области.

Сразу замечу, что фамилии внука и деда отличаются потому, что, как мне рассказал отец Романа, Николай Серафимович Филипов, при заполнении его свидетельства о рождении одну букву «п» упустили. И он с тех пор стал Филиповым, как и потом его сын Роман.

Из Елизаветино Серафима Филиппова на второй день войны призвали, и он воевал в мотоциклетном полку. Иными словами, в мотопехоте.

С полком прошел Белоруссию, дошел до Кёнигсберга.

В Центральном архиве Министерства обороны Российской Федерации имеется приказ № 620 по войскам Третьего Белорусского фронта «О награждении личного состава» № 0620 от 18 августа 1944 года[8], где читаем:

«От имени Верховного Совета Союза ССР, за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом доблесть и мужество НАГРАЖДАЮ:

… ОРДЕНОМ СЛАВЫ ТРЕТЬЕЙ СТЕПЕНИ…

п. 32. Гвардии ефрейтора Филиппова Серафима Маркеловича, шофера 2 Гвардейского мотоциклетного Ярцевского полка[9].

Командующий войсками Третьего белорусского фронта генерал армии Черняховский…»

В том же архиве хранится наградной лист[10] на гвардии ефрейтора Филиппова Серафима Маркеловича. В нем написано:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского флота
Адмирал Советского флота

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.После окончания войны судьба Н.Г. Кузнецова складывалась непросто – резкий и принципиальный характер адмирала приводил к конфликтам с высшим руководством страны. В 1947 г. он даже был снят с должности и понижен в звании, но затем восстановлен приказом И.В. Сталина. Однако уже во времена правления Н. Хрущева несгибаемый адмирал был уволен в отставку с унизительной формулировкой «без права работать во флоте».В своей книге Н.Г. Кузнецов показывает события Великой Отечественной войны от первого ее дня до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное
Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное