Герои столицы

— Это… — проговорил колдун, выплюнув расстегай. Судя по его морде, он не очень любил рыбу. — А ты… вы… вы ца…?

— Именно, дорогой, именно, — продолжила усмехаться Лола, нарочно крутясь вокруг кресла со скованным Поваром, едва не задевая его нижних лап кончиком хвоста. — Так что, отвечать будем? Я молчанку, ребята, не уважаю, сразу говорю. А вот вопли от боли мне больше нравятся.

С этими словами она уткнула ствол своего револьвера в висок бандита-льва. А нижней лапой она как бы невзначай наступила на рану в боку, оставшуюся от гвардейской пули. Та немедленно вновь налилась свежей кровью, а лев в серой майке громко заорал.

— Не надо! — выкрикнул он, судорожно хватая ртом воздух.

— Как хочешь, — хищно улыбнулась Лола, убирая лапу с раны бандита и револьвер от его виска. — Так что, будем колоться?

— Да, — нервно ответил лев. — Я Ленсор Курер, а это — Гирон Урнет, — он кивнул на гепарда. — Штык и Мява наши кликухи. Мы три дня назад из тюряги откинулись. Повар — кореш наш, мы у него перекантоваться решили, пока в городе не осядем. Чего вы вломились-то к нам? Мы ж отсидели своё, ничего пока не совершили.

Тут бандит Курер осёкся. Его взгляд упал на его собственный обрез в лапах одного из гвардейцев. Его оружие, которое он только что по пьяни применил против гвардии, вдобавок, спустя какие-то три дня после освобождения. От этих мыслей ему явно поплохело и он с жалобным стоном обратился ко мне:

— Прошу, пощадите, господин! Мы… мы не хотели, честное слово! Просто… просто не разобрались сперва и на рожон полезли…

— Хе-хе, нет уж, господин Штык, — плотоядно усмехнулся я. — Что сделано — то сделано. Бухать меньше надо. А вообще-то мы и не к вам пришли, а к вашему, как вы говорите, корешу.

Услышав это, Повар ещё больше напрягся. Такого напуганного зверя я не видел ещё нигде, право-слово! Штык, грязный лев-бандит в серой майке, отчаянно застонал, осознав, как глупо подставился. Вдобавок, он, похоже, начал понимать, кто я такой — цесаревич. Ох, как я ему не завидую! Ведь за покушение на наследника престола полагалась страшнейшая кара — казнь с пытками. Хотя, быть может, я и помилую его, если, конечно, не забуду… Другой бандит, гепард по кличке Мява, которого я сам ранил, упорно молчал, стреляя по сторонам глазами. Видимо, он любил всё переживать внутри себя.

Тем временем к дому Повара, сверкая синими мигалками, подоспела большая карета «скорой помощи», вызванная одним из гвардейцев, которая и забрала раненых преступников, в страхе гадающих, что их теперь ждёт. Не дожидаясь, пока выкрашенная в бело-красную расцветку машина отъедет, увозя бандитов в больницу, мы перешли к допросу самого владельца дома.

— Я… я расскажу вам всё, ваше императорское высочество, — выдавил он, по-прежнему сидя в кресле с закованными за спиной верхними лапами. Он морщился от боли — жёсткие наручники нещадно тёрли его кожу. — Но в чём вы меня обвиняете?

— Да хотя бы в угрозах царевне, — жестоко усмехнулась Лола, поигрывая револьвером в лапе. — Не ты ли хотел мне кишки заклятьем скрутить? А твоя камера с записью звука это подтвердит.

— Царевне? — испуганно переспросил Повар, буквально впившись в нас взглядом. — Но… но ваше высочество, я право-слово, не знал, я думал, это попрошайки или сектанты какие пришли ко мне приставать. Я прошу, простите…

— Успокойся, Повар, мы здесь не за этим, — вступил в допрос я. — От тебя требуется только отвечать на вопросы. И тогда мы уж подумаем, как с тобой поступить.

— Я всё скажу, ваше императорское высочество! — проговорил Повар с мольбой в голосе. — Всё скажу… Но, не будете ли вы любезны снять с меня браслеты, а то я уже не могу их терпеть.

Я кивнул одному из гвардейцев. Когда освобождённый от наручников Повар уже облегчённо потирал зудящие запястья, я вынул из внутреннего кармана кителя список запрещённых ингредиентов для зелий и, передав ему, строго спросил:

— Знакомые названия? Ты ведь этим промышляешь, не так ли?

— Да, — ответил зельевар. Листок бумаги в его лапах заметно задрожал. Похоже, он решил, что лучше добровольно во всём сознаться. — Вы пришли из-за этого?

— Почти, — грубо сказала Лола. — Сегодня утром в Еланском переулке нашли труп львёнка. Почерневший, с выпавшими зубами, с пеной изо рта и прочей красотой. Очевидно, его убил какой-то тёмный маг, применив заклятье Эвлекор.

— Эвлекор, — более уверенно повторил Повар, придав себе вид знатока. — Старое колдовство по высасыванию жизненных сил. Я знаю об этом заклятии.

— Вот и славно, — промяукала Лола. — И ты наверняка знаешь, что для приготовления каких-либо зелий, эликсиров и прочей лабуды к этим жизненным силам должны прилагаться и другие ингредиенты. Какие именно — ты видишь перед собой.

— Так-так, — задумчиво почесал лоб Повар. — Я так понимаю, вы думаете, что тот, кто убил львёнка, приобретал эти дополнительные ингредиенты у меня?

— Ты схватываешь на лету, Повар, — усмехнулся я. — Так что ты можешь сказать?