Герой утренней зари. Часть 1

Что это значило? Время было сломано. Велес стал полноправным владыкой подземного и земного мира. На поверхности же бесы и упыри разоряли и разграбляли деревни, выгоняя людей в темный непроглядный лес, где их уже ожидали русалки и призраки. Берегини, видя, что воцаряется хаос, стали умолять Велеса остановить все это безумие, однако тот ответил, что «таков естественный порядок вещей».

В это время Перун созвал союзников: Стрибога — бога ветра, Семаргла — великого лекаря и мудреца, и Дажьбога — бога солнца. Собравшись вместе, они были готовы запереть Велеса в подземном царстве.

Мокошь, понимая, что война богов положит конец этому, а может быть, и не только этому миру, взяла под свое крыло отвергнутых Велесом берегинь и совершила древний ритуал призыва «истинного царя».

И вот теперь, «истинный царь» стоял перед ней, не имея ни малейшего представления о том, что ему делать дальше.

— Для начала тебе надо добыть огненный щит Перуна и шапку-невидимку Велеса. Щит позволит тебе не сгореть в мире Сварога. Шапка же, вопреки мифам вашего времени, не делает тебя невидимым. Если совсем коротко, то ты станешь духом, ведь только духи способны пройти через дверь в измерение старшего бога. Но будь готов, что Перун и Велес, даже увидев твой меч, не станут послушно пред тобой преклонятся. Все-таки здесь, как и в твоем мире, за власть надо бороться. Став единым владыкой трех миров, получив реликвии богов, ты сможешь найти Сварога и попросить его заново разжечь горнило времени. Только так наш мир сможет вернуться к своей привычной жизни.

Ее последняя фраза прозвучала как классический квест, выдаваемый одним из десятков тысяч персонажей в одной из тысяч игр. Магические артефакты, боги, духи, волшебный меч… Все это больше походило на элементы какого-нибудь второсортного рпг, нежели на окружающую меня реальность. И если часть про квест и объяснение лора я еще относительно понял, то почему главным героем стал именно я — не поддавалось никакому объяснению. Когда попытался задать этот вопрос Мокоши, ее ответом было загадочное «скоро ты все поймешь». Я не знаю, что может для богини означать слово «скоро», но, раз уж мне пришлось участвовать в этой игре, то обрести это «понимание» нужно было как можно скорее.

— Я знаю, что у тебя есть много вопросов. На некоторые из них тебе даст ответы Ромашка. Поиск же ответов на остальные станет частью твоего непростого, полного сомнений пути. Но перед тем как тебя отпустить, я должна закрепить нашу связь призывателя и призванного именем.

— А чем мое имя…

— Не подходит, — резко оборвала богиня.

Помнится, Ромашке мое имя тоже не очень понравилось… И что со мной не так…

— Как хозяина меча утренней зари, несущего свет даже в самые темные уголки вселенной; как владыку, повенчанного на царствование в трех мирах на священной горе; во исполнение воли Сварога, — нарекаю тебя именем Светогор. Исполни же волю старшего и восстанови порядок и покой в этом сбившемся с пути мире.

Она прикоснулась подушечкой указательного пальца правой руки к моему лбу. В глазах моментально потемнело. Я почувствовал себя так же, как тогда, когда добежал до «света в конце туннеля» … Сознание уплывало, я знал, что, когда открою глаза, окажусь в новом, скорее всего, неизвестном мне месте. Последнее, что я услышал, было едва различимое слово «прости», хотя, может быть, мне показалось.

Глава 3. Начало пути

Удивительно. Вернее, если подумать, то ничего удивительного не было. Скорее неожиданно. Я оказался в том же самом месте, где очнулся после своей «не совсем удачной» поездки на метро. Но, в отличие от прошлого раза, сейчас было заметно теплее. Птицы продолжали петь, однако количество голосов стало куда меньше. Солнце уже светило не над верхушками деревьев, а намного, намного выше… Я бы сказал, что было около 12 часов дня. Роса давно высохла, и только листья берез, как и с утра, перешептывались, покачиваясь на легком и радостном весеннем ветерке. Словом, передо мной была все та же поляна, все тот же колодец, все та же…

— Эй, эй, эй, погоди, что это ты делаешь?

— Как, что? Выкидываю ненужное, — в ее словах не было и тени сомнения.

— С каких это пор мои вещи стали «ненужными»?

— С тех пор, как у тебя появилась нормальная человеческая одежда, — искренне не понимая причину моего возмущения, отвечала Ромашка.

Я оглядел себя. И если мою одежду еще можно было назвать «человеческой», то вот нормальной… Ко всему прочему, теперь на моем золотом поясе красовались блестящие, такие же золотые ножны, завершая образ древнерусского витязя.

— Слушай, моя одежда должна была уже высохнуть, так что…

— Нет. Даже не думай! Я не позволю тебе расхаживать в этих бесполезных кусках… я даже не знаю, из чего они… — в ее словах чувствовалась непоколебимая решимость, однако мое нежелание ходить в косплее не собиралось утихать.

— Не потрудишься ли объяснить, чем вот это — я демонстративно потеребил воротник рубахи, — полезнее моего пиджака, к примеру?