Герой веков

Совершив несколько быстрых прыжков, Вин добралась до нужного места. Приземлившись на крыше, оглядела окрестности. Здесь пепел не убирали, и он собрался по углам, усиливая общий беспорядок. В переулке рядом с площадью смутно виднелись чьи-то фигуры. Бродяги, бездомные и безработные. Когда-то Вин была такой же: спала в переулках, кашляла от пепла, надеялась, что не пойдет дождь. Вскоре она заметила человека, который, в отличие от остальных, не спал, а просто сидел в стороне. Ее уши уловили тихий звук. Человек негромко напевал мелодию, о чем также упоминалось в инструкциях Сетта.

Вин замерла в нерешительности.

Она не могла понять, что именно ее встревожило, но что-то пошло не так. Не теряя времени на раздумья, Вин просто повернулась и унеслась прочь. В этом и состояло одно из самых больших различий между ней и Элендом: ей не требовалась причина — хватало предчувствия. Тогда как Эленд всегда хотел во всем разобраться, и Вин любила в нем эту логичность. Впрочем, он бы сильно разозлился, узнав, что она просто взяла и покинула площадь.

Возможно, если бы Вин туда спустилась, произошло бы что-то плохое. Может быть, даже ужасное. Она не знала и не хотела знать. Как уже бывало бесчисленное множество раз, просто прислушалась к интуиции и продолжила свой путь.

Улицу, вдоль которой двигалась рожденная туманом, Сетт также упоминал в своих записках. Вин ощутила любопытство и вместо того, чтобы искать другого информатора, проследовала по ней до конца, перепрыгивая сквозь вездесущий туман от якоря к якорю. Наконец опустилась на брусчатую мостовую на небольшом расстоянии от здания с освещенными окнами.

Оно выглядело угловатым и безыскусным, но внушало почтение, пусть даже за счет своих размеров. Сетт писал, что здание Кантона ресурсов было самым большим из всех, что принадлежали Стальному братству в Фадрексе. Город служил чем-то вроде промежуточной станции на пути из Лютадели в более важные города на западе. Хорошо укрепленный на случай нападения бандитов, он располагался поблизости от нескольких водных маршрутов и потому представлял собой отличное место для регионального подразделения Кантона ресурсов. Однако Фадрекс был все же недостаточно важен, чтобы привлечь к себе внимание Ортодоксального кантона или Кантона инквизиции, которые считались самыми могущественными отделениями братства.

Значит, Йомен, как главный поручитель в системе Кантона ресурсов, являлся в этих краях еще и самым авторитетным лицом в вопросах религии. Из того, что рассказал Слоусвифт, Вин сделала вывод, что Йомен вполне походил на обычных поручителей, занимавшихся ресурсами: сдержанный, скучный, но отменно знающий свое дело. Неудивительно, что он превратил старое здание Кантона в собственную резиденцию. Сетт подозревал, что так случится, и Вин с легкостью убедилась, что его подозрения оправдались. Несмотря на позднее время, в здании кипела жизнь, и его охранял взвод солдат. Йомен, по всей видимости, избрал этот дом, чтобы напомнить всем, кто именно наделил его властью.

К несчастью, хранилище Вседержителя тоже должно было быть где-то здесь. Вин со вздохом отвела взгляд от здания. Очень хотелось пробраться внутрь и отыскать путь, ведущий в пещеру. Вместо этого Вин бросила монету и взмыла в воздух. Даже Кельсер не решился бы на такое в первую же ночь. В Урто все получилось, потому что там дом стоял заброшенным. Сначала следовало посоветоваться с Элендом и потратить несколько дней на изучение города, а уже потом предпринять что-то дерзкое, вроде проникновения в охраняемый дворец.

При свете звезд и не без помощи олова Вин прочитала имя третьего и последнего информатора. Им снова оказался аристократ, что было неудивительно, учитывая положение самого Сетта. Однако не успела она двинуться в указанном направлении, как что-то почувствовала.

За ней следили.

Краем глаза заметив преследователя, который прятался посреди клубящегося тумана, Вин осторожно зажгла бронзу и тотчас же ощутила где-то позади очень слабую пульсацию. Некий алломант желал остаться незамеченным. Обычно для этого жгли медь — преследователь так и поступил, — и с ее помощью прятались от алломантов-охотников, которые жгли бронзу. Но по какой-то непонятной причине медное облако не было для Вин непреодолимым препятствием. Вседержитель и его инквизиторы обладали тем же даром.

Вин не замедлила движения. Алломант, следовавший за ней по пятам, явно считал себя невидимым. Он держался на безопасном расстоянии и передвигался быстрыми легкими прыжками. Он был хорош, но не великолепен и, без сомнения, являлся рожденным туманом, потому что только рожденный туманом мог одновременно жечь медь и сталь.

Ничего удивительного. Вин предполагала, что, если в Фадрексе есть рожденный туманом, ее прыжки обязательно привлекут его внимание. На всякий случай она не стала жечь медь, позволяя любому рожденному туманом или любой ищейке обнаружить свое присутствие, если им того захочется. Лучше увидеть своего врага, чем позволить ему затаиться в тени.