Герой Веков

Хоть гемалургия и вызывает у меня отвращение, не могу не признать, что как искусство она невольно восхищает. В алломантии и ферухимии мастерство связано с применением чьей-то силы. Лучшим может оказаться не самый сильный алломант, а тот, кто наиболее аккуратно управляет силами тяготения и отталкивания. Лучший ферухимик — тот, кто сумеет рациональнее остальных рассортировать сведения в своей медной метапамяти; или тот, кто аккуратнее всех будет управлять своим весом при помощи железа.

Гемалургии же присуща уникальная особенность: знание того, куда следует вонзить штырь.

43

Вин приземлилась с тихим шуршанием. Придерживая платье, чтобы подол не испачкался в пепле, она присела и огляделась по сторонам.

Эленд тотчас же опустился рядом, не задавая лишних вопросов. Она улыбнулась, отметив про себя, что его интуиция становится все лучше. Он тоже смотрел в туман, хотя явно не догадывался, что там следует искать.

— Он за нами следит, — прошептала Вин.

— Рожденный туманом Йомена?

— Ага.

— Где?

— Три дома от нас, — пояснила Вин.

Эленд прищурился, и она ощутила, как один из ритмов его алломантической пульсации внезапно ускорился. Он разжигал олово.

— Темная фигура справа?

— Ага.

— И…

— И это значит, он понимает, что я его заметила. Иначе я бы не остановилась. Прямо сейчас мы изучаем друг друга.

Эленд протянул руку к поясу и вытащил обсидиановый нож.

— Он не нападет, — сказала Вин.

— Откуда ты знаешь?

— Оттуда. Если он захочет нас убить, то постарается это сделать, когда мы будем порознь или когда мы будем спать.

— Поэтому ты теперь и не спишь по ночам? — еще больше забеспокоился Эленд.

Вин кивнула. То, что Эленда пришлось заставить спать в одиночестве, было не такой уж большой платой за его безопасность.

«Неужели это ты за нами следишь, Йомен? — спросила она мысленно. — В ночь собственного бала? Вот это был бы номер!»

По всей видимости, она ошибалась, но все равно не могла избавиться от подозрений. У Вин уже вошло в привычку подозревать рожденного туманом в каждом. Она по-прежнему считала, что это нормально, хотя чаще ошибалась.

— Пошли. — Вин выпрямилась. — На балу о нем можно будет не беспокоиться.

И они продолжили путь к Кантону ресурсов.

«План простой, — говорил Эленд несколько часов назад. — Я отвлеку Йомена беседой, и знатные гости не сумеют удержаться от того, чтобы не пялиться на нас. В этот момент ты ускользнешь из зала и попробуешь отыскать вход в хранилище».

План и в самом деле казался простым — как и все самые лучшие планы. Если Эленд начнет спорить с Йоменом, внимание охранников будет обращено на него, и, скорее всего, это позволит Вин исчезнуть из вида. Придется двигаться быстро и тихо; возможно, даже устранить нескольких стражников, не поднимая общей тревоги. Но другого выхода не существовало. Проблема заключалась не только в том, что резиденция Йомена хорошо освещалась и весьма хорошо охранялась, но еще и в том, что у него был хороший рожденный туманом. Этот человек обнаруживал Вин всякий раз, когда она пыталась проникнуть в здание, но всегда держался поодаль, одним лишь своим присутствием демонстрируя, что в любой момент может поднять тревогу.

Бал представлялся их лучшей возможностью. Защитники Йомена и его рожденный туманом будут думать только о безопасности своего хозяина.

Супруги приземлились во дворе, заставив кареты остановиться и испугав стражников. Вин посмотрела на Эленда:

— Пообещай мне кое-что.

Он нахмурился:

— Что именно?

— Меня в конце концов заметят. Я буду прятаться изо всех сил, но сомневаюсь, что смогу все сделать, никого не потревожив. Когда это случится, я хочу, чтобы ты отсюда убрался.

— Вин, я не смогу этого сделать. Мне придется…

— Нет, — жестко сказала Вин. — Ты не должен мне помогать. Ты не сможешь мне помочь. Я тебя люблю, но ты не настолько хорош в этом, как я. Я могу позаботиться о себе сама, но мне надо быть уверенной, что не придется заботиться еще и о тебе. Если что-то пойдет не так или, наоборот, все будет хорошо, но в здании подымут тревогу, я хочу, чтобы ты ушел. Встретимся в лагере.

— А если ты попадешь в неприятности?

— Доверься мне, — улыбнулась Вин.

Эленд помедлил, потом кивнул. Довериться ей он вполне мог — и всегда это делал.