Герой войны с чиновниками

- Когда это четвертной был деньгами? - усмехнулся чиновник, - Один раз в ресторан сходить. Сторублевка коричневая! Вот была купюра. Ее в руках держишь, а кончики пальцев пощипывает. Мощная энергетика тогда от денег исходила!

В душе чиновника шевельнулась любовь. Но это была любовь к деньгам, поэтому указать, где спрятана совесть, она не смогла.

- Ну, я тогда еще маленьким был, меня и от червонца трясло,- смутился Михаил, и, убрав визитку чиновника в нагрудный карман пиджака, продолжил,- Семен Леонидович, хочется поработать с бюджетом, но не знаю, как начать. Инна Аркадьевна, сказала, что Вам нужны свои подрядчики для аукциона, и Вы введете меня в курс дела. Если у Вас есть желание, можно пообедать в очень хорошем месте и за трапезой, так сказать, поговорить.

- Пустое, - отмахнулся зам главы, - За трапезой надо есть, а не говорить. Когда начнем работать, еще не раз с тобой водочки в хорошем месте попьем. А сегодня здесь поговорим. Тебя прислала Инна Аркадьевна, поэтому введу в курс дела, так сказать.

«Подвела тебя Инна Аркадьевна. Но ее вины в этом нет. Ведь у меня прекрасная репутация. Как у Штирлица в гестапо», - подумал Михаил. Он открыл портфель и достал из него ежедневник. Семен Леонидович предостерегающе поднял руку:

- Вот записывать ничего не надо. И так запомнишь. Схема простая. Я сам выбираю компанию, которая возьмет стройку. После этого проводим официальный аукцион. Участвуют в нем только свои, проверенные люди. В течение торгов сумма контракта понижается до заранее оговоренной. Выбранная мной фирма платит остальным компаниям процент с договора за участие.

- Какой? - живо заинтересовался Михаил.

- По разному, - объяснил Семен Леонидович, - Чем больше смета, тем меньше процент. Тысяч по двести на нос обычно выходит.

Директор кивнул, а чиновник продолжил:

- Перед аукционом представитель победителя показывает мне привезенные с собой десять процентов от сметы. Оформляем на бумаге результаты торгов, и он тут же башляет. После этого в течение недели заключаем договор. Перед его подписанием подрядчик привозит еще десять процентов моих и бонусы соучастникам торгов.

- А если не отдаст бонусы? – спросил Михаил.

- Отдаст. Перед подписанием договора подрядчик в присутствии моего человека расплачивается с соучастниками, чтобы без говна потом было.

- Грамотно, - оценил Михаил.

- После подписания договора, человек отдает привезенные денежки и в добрый путь, строй не хочу, - Семен Леонидович откинулся в кресле и вновь смутил Михаила безупречной белизной зубов, - Проектами дешевле десяти лямов я не занимаюсь. Не интересно.

Михаил опять внимательно всмотрелся в чиновника: «Да где же у тебя совесть-то?» Ни стебелька, ни росточка. Все покрыто равнодушием, жадностью, стяжательством. Но больше всего в душе Семена Леонидовича было важности и эгоизма. Они разрослись как папоротники в тенистом лесу, поглотив альтруистические черты его характера. Как разыскать в этом буреломе совесть , было не понятно.

«Очередной тяжелый случай, пора бы и привыкнуть»,- мысленно вздохнул Михаил, а вслух спросил:

- Если я правильно понимаю, то победитель должен будет положить двадцать процентов обеспечения на аккредитив, которые ему вернутся только после сдачи объекта?

- Все верно понимаешь, - кивнул чиновник

- Авансовых платежей тоже не будет?

- Не будет, - подтвердил Семен Леонидович. – Из бюджета редко платим вперед. Здесь я бессилен. Зато раз в месяц закрываем работы и материалы. И если подписали, то переведем копеечка в копеечку. Точно в срок. Механизм отлажен и работает как швейцарские часы.

Чиновник взглянул на свои.

«Ebel», - прочитал на циферблате Михаил и удивленно крякнул. – Это реально название такое или шутка?

- Обижаешь, Миша. Швейцария. Входит в пятерку лучших часовщиков. А это не просто «Ebel», а «Ebel Ebelissimo», – гордо поведал Семен Леонидович. - Я их на работу ношу. Они как бы отражают суть происходящего здесь.

- Никогда не слышал, - восхитился Михаил, - Я тоже себе такие хочу.

- Да ну, - отмахнулся чиновник, - дешевое баловство. Толи пол-ляма, толи лям стоят. Просто название понравилось.

- Давайте подытожим, - вернулся к обсуждению Михаил. - Победитель торгов платит вперед двадцать процентов Вам наликом, двадцать процентов государству, которые ему вернутся через год или два. Еще процентов пять-десять за участие в аукционе другим участникам торгов, и ему потребуется взять кредит в банке для авансирования материалов и работ. Правильно?

- Все верно.

- И при таких условиях у него еще останется прибыль?

«Бедное государство», - подумал Михаил и вдруг заметил, как шевельнулась маленькая щедрость в душе Семена Леонидовича.

- Тридцатипроцентную рентабельность закладываем! – гордо объявил тот. – Если сам ее во время стройки не просрешь, то прилично заработаешь. Но это уже твои проблемы.

Щедрость имела к совести опосредованное отношение, но все-таки произрастала где-то рядом.