Герой волшебной сказки

Понятно, что идеализация младшего развилась в фольклоре народов, у которых далеко зашло разложение семейной общины и большой семьи, особенно тех, которым хорошо знакомы и феодальные отношения, благоприятные для майората.

Известное значение для развития мотива младшего имело закрепление минората в обычном праве, которое должно было тормозить распад коллективного хозяйства.

Сказки о братьях отражают не минорат и майорат как изолированные правовые порядки, а борьбу между ними, борьбу общинного и индивидуального начала. Разложение родового общества изображается как разложение семьи. В сказке в отличие от эпоса всегда изображается семья, и в рамках семьи появляется неравенство. Поэтому героем сказки становится обездоленный в семье — младший брат, падчерица и т. п.

Сиротка стал обездоленным потому, что оказался вне семьи, превращавшейся в ущерб роду в основную производственно-общественную ячейку. Сказки о сиротке развивались у тех народов, у которых род сразу распадался на малые семьи, у которых не было развитого патриархата как последней формы родового общества, а сказки о младшем брате — у народов, прошедших стадию развития патриархальной семьи и ее разложения.

Малая семья в сказке — типическое обобщение большой патриархальной семьи, и разлад братьев символизирует окончательный разрыв родовых связей.

Как мы увидим в дальнейшем, сказка о братьях правдиво отражает этот процесс. Она показывает, как младший становится обездоленным, как старшие его несправедливо обделяют, обижают, преследуют, стараются погубить. Но сказка выражает свое отношение к этому, свою нравственную оценку, из которой вырастает эстетическая идеализация.

Нравственная оценка народом исторического процесса распада общинной собственности есть бытовая основа сказочной идеализации младшего как частного случая народной идеализации обездоленного.

* * *

Непосредственное художественное выражение процесса распада семейной собственности в виде борьбы минората и майората представляют сказки о разделе братьями наследства. Эта тема всегда влечет за собой идеализацию младшего[299]. Старшие братья при дележе наследства обделяют, обижают, обездоливают младшего.

В приведенной ранее датской сказке изображается еще даже не раздел наследства, а выдел старших братьев, желающих порвать с большой семьей; младший остается с отцом как участник общего семейного труда.

В одной из упоминавшихся мальгашских сказок раздел происходит по принципу майората: младший получает меньше всех, «так как он самый младший». Но сказка при этом осуждает майорат, ведущий к несправедливому разделу.

В китайских сказках также изображен раздел в пользу старших, который тоже осуждается как несправедливый.

В русских сказках о разделе наследства отец — глава большой семьи — либо завещает равный раздел (вариант Господарева), либо хочет передать большую часть младшему сыну (вариант, записанный Шахматовым) — в соответствии с принципом минората. В них подчеркивается связь младшего с отцом, с патриархальным началом.

Мотив чудесного наследства встречается в западноевропейском и китайском фольклоре. В скандинавских сказках младший часто получает от отца или матери чудесные предметы, которые приносят ему счастье. По всей Европе распространен сюжет о чудесном коте в сапогах, доставшемся в наследство младшему. В китайских сказках обделенный при распределении наследства младший брат получает чудесное (тотемное) животное, с помощью которого вспахивает поле и снимает богатый урожай. Иногда младший брат получает небольшой участок земли, который, судя по отдельным намекам, является священной родовой землей, находящейся под покровительством предков или тотемических сил, и он приносит герою богатство. Мотив чудесного наследства напоминает о роли младшего в семейной религии, о передаче младшему в средневековой Германии идолов из мандрагоры, а у палеоазиатов — священных дощечек для добывания огня.

Не исключена возможность, что эта роль младшего в семейном культе могла быть одним из «этнографических» источников мотива: младший получил малую долю наследства, но она принесла ему счастье и вознаградила бедняка. Однако сказка подчеркивает уже не «священную» природу полученного младшим наследства, а то, что ему досталась меньшая часть, что он не обездолен. Сказки о наследстве концентрируют внимание не на законных привилегиях младшего брата, а на несправедливых поступках старшего, нарушающего ради выгоды принцип равенства.

Иными словами, сказка о разделе наследства порождена главным образом не идеализацией минората, а осуждением майората. Если в конце сказки младший получает все отцовское наследство, то это изображается как вознаграждение за несправедливость по отношению к нему, а не как традиционный порядок. Это — идеал, а не реликт древнего юридического обычая, и суть его не в преимуществах младшего, а в равенстве братьев.

* * *