Герои, жертвы и злодеи. Сто лет Великой русской революции

Что было в этих романах? Может быть, история мятежа чехословацкого корпуса? Ведь именно чехи его друга Масарика оказались причастными к одному из самых таинственных эпизодов тех лет – пропажи большой части золотого запаса России. Когда чехословацкий корпус из интернированных военнопленных в Сибири поднял мятеж (не без подстрекательства со стороны Англии), то ему удалось захватить эшелон с золотым запасом Государственного банка России, которое спасла от большевиков Белая армия. Потом это золото бесследно исчезло (см. об этот отдельную главу).

Последние дни

Вернуться в Россию снова писателю-разведчику больше не удалось. Буквально через несколько дней после того, как прибыл в Лондон, власть в Петрограде захватили большевики. Закончилась и шпионская карьера писателя, у него обнаружился туберкулез, и на работе в разведке пришлось поставить крест.

Однако его писательские дела пошли в гору, книги Моэма имели огромный успех, издавались во многих странах мира, в том числе и в СССР, где, конечно, в официальных биографиях писателя не было ни слова о его шпионских приключениях в России.

Он купил виллу на Лазурном берегу, где и прожил оставшуюся жизнь. Подводя итоги жизни, писатель говорил: «На свете есть только две вещи, оправдывающие человеческое существование: любовь и искусство». Что касается, второго, то можно сказать, что он действительно прожил жизнь не зря. Но говорят, что когда началась Вторая Мировая война, бывший агент «Соммервиль» решил тряхнуть стариной и снова предложил свои услуги английской разведке. Но там сочли это лишь нелепой причудой старого человека.

Железный Феликс

Рядом с Александровским садом, на противоположной стороне улицы, в доме по адресу: ул. Гороховая, д.2\б размещалось учреждение, внушавшее всем ужас. Сразу после захвата власти большевиками там поначалу квартировалась ЧК, и жил ее глава Феликс Дзержинский. В советские времена имя Дзержинского, «Железного Феликса», как его прозвали соратники, которого считают организатором «красного террора», носила и эта улица.

В кабинетах многих работников правоохранительных структур висят портреты или стоят бюстики «железного Феликса». Одно время в нашем городе на Гороховой был даже посвященный ему музей, который после краха СССР переименовали в Музей истории политической полиции России. В то же самое время, не было человека в нашей истории, в адрес которого изрыгалось столько проклятий. Сергей Мельгунов, автор знаменитой книги «Красный террор в России» назвал Дзержинского «истинным творцом и руководителем массового террора». Именно его обвиняли в организации расстрелов «по спискам», взятии заложников, незаконных массовых арестах и т. д. Недаром в 1991 году памятник Дзержинскому на Лубянке свалили в Москве первым.

Мечтал об уничтожении «москалей»

Феликс Эдмундович родился в имении Дзержиново Виленской губернии в 1877 году в семье столбовых польских дворян. До последних своих дней он говорил по-русски с сильным акцентом. Он сам, да и другие в его семье польских националистов не любили Россию. «Я еще мальчиком мечтал о шапке-невидимке и уничтожении всех москалей», – признавался он в своем кругу. В школе юный Феликс учился плохо. Дважды оставался на второй год, а по русскому языку вообще имел двойку. До 16 лет он, по собственному признанию, был «фанатично религиозен» и мечтал стать католическим священником. Его сестра Ядвига писала: «Он очень любил Христа… В 1893 году Феликс хотел из гимназии перейти в духовную семинарию, чтобы в будущем стать священником, но ксендз Ясинский отговорил его от этой мысли». Именно в те годы у юноши произошел духовный переворот: «Я вдруг понял, что Бога нет!» А раз так, что он решил посвятить жизнь свержению ненавистного царизма, угнетавшего «всех трудящихся» и его Польшу, и стал профессиональным революционером. Вступив в подпольную социал-демократическую организацию, юный Феликс занялся активной революционной пропагандой. Несколько раз его сажали в тюрьму и отправляли в ссылки, и всякий раз он оттуда бежал. В общей сложности Дзержинский провел в заключении около 11 лет. Освободили его из тюрьмы в Петрограде лишь после Февральской революции.

Кровавые бани