Герой жестокого романа

Еще одной причиной, побуждавшей меня браться за собственное расследование, было желание наказать отца, как я считала, виновного в смерти мамы. И как он смеет даже желать привести в нашу квартиру другую женщину, когда на маминой могиле еще не успели завянуть венки?! Пусть даже в последние годы они только сохраняли видимость брака…

И раз он требует, чтобы я забыла обо всем случившемся, значит, у него рыльце в пушку…

Кстати, а почему мама решила покончить с собой именно в ту ночь?

Глава 5

В самое ближайшее время я переехала в новую квартиру. Она, правда, была не совсем новой: в ней раньше кто-то жил, но только что был сделан ремонт и она оказалась в прекрасном состоянии. Восемнадцатиметровая комната, девятиметровая кухня, огромный холл — в общем, жить можно. Я переставила мебель, разложила вещи, подключила компьютер. Один шкаф отвела под мамины вещи, которые собиралась хранить… Отец разрешил мне взять все, что мне хотелось, включая посуду, кастрюли, постельное белье. Я взяла. Не из жадности и не потому, что собиралась в ближайшем будущем экономить деньги, не представляя свои возможные источники дохода, а потому, что ничего не хотелось оставлять его шлюхе. Я бы лучше все это раздала бедным. Вообще все из нашей старой квартиры, оставив там лишь голые стены, и даже их… Я с ужасом думала о том, как в той квартире, где хозяйничала мама, станет жить новая женщина. Как только отец… Думать о нем совсем не хотелось. Я не представляла, как могла в нем так ошибаться. Его шлюху я пока ни разу не видела и желания такого не испытывала. Хотя бы это он понимал.

Переехав, я попросила отца никому не давать мой новый номер телефона и передать эту просьбу его сожительнице. У меня имелись для этого основания: мало того, что во время похорон подруг на меня смотрели, как на прокаженную, несколько человек еще посчитали своим долгом мне позвонить и наговорить гадостей. Те, кто мне когда-то завидовал или просто не любил по какой-то причине, дали волю словам. Я никогда не думала, что люди такие злые… Никого из старых знакомых больше не хотелось ни видеть, ни слышать. Я начинала жизнь с чистого листа.

Обустроившись на новом месте, стала внимательно изучать рекламные объявления с предложением работы, но пока ничего не находила. Отец сказал, что будет выдавать мне по пятьсот долларов в месяц, пока не устроюсь. Вроде как отступные. Или он все-таки меня любит? Не мог же он разом вычеркнуть меня из жизни?! Я не отказывалась от денег. Пусть платит: его шлюхе меньше достанется. Я ее заочно ненавидела.

Каждый вечер я сидела в одиночестве, вспоминала прошлое, с ужасом думала о будущем. Я не представляла, что меня ждет дальше, и не понимала, с чего начать запланированное расследование. Но в один прекрасный день сказала себе: с самого начала. Или с кульминационного пункта. В любом случае, под лежачий камень вода не течет. Надо съездить на место, осмотреться там, возможно, найти окрестных бомжей, побеседовать с ними. Мало ли что они говорили милиции… Да и не все, наверное, имели желание общаться с нашими органами правопорядка. А со мной, может, и поговорят? В общем, попытка — не пытка. Хотя жизнь моя в последнее время ею стала…

Я села в «Оку» и порулила в центр города, к тому месту, где еще совсем недавно стоял «Сфинкс».

Специально припарковалась на соседней улице, чтобы не привлекать ничьего внимания, и пешком направилась в сторону набережной. Хотя уже стемнело и обычный рабочий день закончился, по мере приближения к месту звуки строительных работ становились все громче.

Наконец я вышла на набережную. Ограждение было восстановлено, а место взрыва обнесено забором, нагнана всевозможная строительная техника. Площадка освещалась мощными юпитерами, кругом сновали рабочие. В общем, можно было ожидать, что в обозримом будущем здесь возведут новый клуб.

Я остановилась на некотором удалении и уставилась на «муравейник»: суета на строительной площадке напоминала мне именно его.

Внезапно за моей спиной послышался стук палки о холодный, обледенелый асфальт. Я резко обернулась. Ко мне подходил дедок, которого мне довелось видеть на этом месте, когда мы приезжали сюда с Сашей.

Дедок остановился рядом со мной. Он меня, конечно, не вспомнил. Мы молча стояли рядом, наблюдая за активной работой.

— Нет в них ничего святого, — наконец тихо произнес дедок, тряся головой. — Кощунство это! На таком месте стройку начинать… Говорил я с рабочими — опять, говорят, клуб будет. Веселиться тут собираются… На чужих костях.

И дедок горестно покачал головой.

Я поинтересовалась, когда началось строительство.

— А почти сразу, — ответил дедок. — Дня через два… Нехристи! Еще про памятник говорили… Какой памятник… Все на костях. Весь Питер. И раньше на них строили, и теперь вот…

И он снова покачал головой. Потом посмотрел на меня и спросил, кто из моих знакомых там погиб.

— А почему вы решили, что там был кто-то из моих знакомых?

— Так стояла бы ты тут? — удивился дедок. — Зеваки только в первый день были.

— Подруги, — тихо сказала я.

— Ну вот видишь…